Иллюзия бессмертия

выставляя напоказ её совершенное гибкое тело, одетое лишь в

загадочно мерцающие в свете горящих на стенах факелов украшения. –

Я – или смерть.

Мужчина невидящим взором смотрел в пустоту стеклянного

шара, туда, где белая лавина похоронила под ледяной толщей снега его

жену и дочь, и в глазах цвета лесных фиалок стояли слезы, сквозь

призму которых прекрасная женщина, идущая к нему навстречу,

казалась уродливым монстром с вьющимися вокруг её головы змеями

вместо волос.

– Все могло быть иначе, Сармин, – женщина подошла к мужчине

так близко, что теперь почти касалась его своей обнажённой грудью. –

Ты должен был выбрать меня, – колдунья плавно перетекла за широкую

спину пленника, мягко потёршись об неё, словно большая урчащая

кошка.

Сармин смежил веки, сглатывая подкатившее к горлу омерзение.

– Я сделал свой выбор, Моргана, один раз и на всю жизнь. Но будь

у меня возможность выбирать сотню раз, я и в сотый раз выбрал бы не

тебя, а Тэлларис.

Прекрасное женское лицо исказила гримаса ярости, и взгляд

темных, почти черных глаз, стал колючим и злым.

Из стен поползли уродливые тени, заполняя все пространство

вокруг, дымно шевелясь и непрестанно двигаясь.

– Вместе мы могли править миром, С-сармин, – зашипела

Моргана, со свистом выпуская воздух сквозь сжатые зубы. – Вечно! А ты

позарился на целомудренный взгляд и невинное личико. И где теперь

твоя чистая и светлая Тэлли? Ты предал Тёмную Мать. За это и

поплатился. Ты выбрал не ту лаитэ, великий одарин.

– Я выбрал любовь, Моргана, – Сармин поднял склонённую на

грудь голову, устремив на колдунью пронзительный взгляд своих

невероятных глаз. – Тебе не понять.

– Мы можем все исправить, – жарко зашептала в его лицо

женщина, обольстительно облизала свои губы, провела рукой по

напряжённому животу мужчины и, скользнув ладонью вниз между его

ног, призывно выгнулась. – Я могу вернуть тебе твой тёмный дар.

Громкий смех Сармина звонким эхом ударился о стены, распугав

застывшие по кругу тени.

– У меня не встанет на тебя, Моргана, – окатив колдунью

взглядом, полным презрения, насмешливо бросил он.

– Ты пожалеешь, одарин, – женщина вцепилась острыми ногтями

в его красивое лицо, оставляя на смуглой щеке кровавые борозды

царапин.

– Я жалею лишь об одном, – горько проронил Сармин, тоскливо

вглядываясь в кружащийся в стеклянном шаре снег. – Что не ушёл за

грань Небесного Чертога вместе с ними.

– В кого ты превратился, великий одарин? Первый страж Темных

Врат* мечтает о смерти!? Бессмертный?! Хотя…Теперь уже бывший… –

ядовито добавила Моргана.

– Это иллюзия, лаитэ, – криво усмехнулся, мужчина. – Иллюзия

бессмертия.

– Посмотри на меня! – черные волосы колдуньи зашевелились

гибкими лианами, свились в тугие косы, улеглись вокруг точёного лица

причудливой короной. – Это, по-твоему, иллюзия? – женщина томно

обласкала ладонями свою грудь, провокационно обвела пальцами

тёмные ареолы сосков, скользнула по упругим округлым бёдрам и

бесстыдно раздвинула ноги, выставляя напоказ нежную плоть. – Я

прекрасна. Моё тело совершенно, и так будет вечно, одарин. Я

бессмертна!

– Ты тлен, лаитэ! Бессмертна лишь твоя душа – душа, которую ты

отдала Темной Матери за безупречное лицо и обольстительное тело, но

твоё тело осыплется прахом, как только Тёмная Мать найдёт себе новую

хранительницу.

– Не найдёт, – загадочно шепнула Моргана, медленно слизывая

кончиком языка тёмные капли крови со щеки одарина. – И ты мне

поможешь. Ты дашь мне ту, чьё тело, возложенное на жертвенный

алтарь Двуликих, вернёт мне мою душу и вознесёт над всеми. Я стану

сумеречной богиней! Всесильной! Вместилищем света и тьмы. Я буду

править этим глупым миром! Вечно!

– Ты убила мою дочь, – стиснул зубы Сармин. – Кого ты

собираешься возложить на весы вечности? Ты убила хранительницу

света. Где возьмёшь другую для ритуала?

Моргана, притворно вздохнув, прижалась щекой к груди одарина,

вспоров на ней коготком кожу.

– Свет однажды выберет себе новую хранительницу, –

размазывая пальцем по груди Сармина его собственную кровь,

промурлыкала колдунья. – Такую же чистую и невинную, как твоя

Тэлларис. И такую же глупую, – гадливо добавила она. – Мир полон

наивных дурочек, готовых пожертвовать собой ради добра и света. Я

подожду. А дочь… Я подарю тебе другую, одарин, – женщина,

стремительно обхватив мужчину за шею, впилась в его губы долгим

поцелуем.

– Ты так же глупа, как и красива, Моргана, – плюнул в её лицо

Сармин. – Ты не поняла? Ты мне противна.

Женщина демонически улыбнулась, вытерлась тыльной

стороной ладони и, раскинув в стороны руки, быстро зашевелила

пальцами, выплетая чёрную сеть заклинаний, как затаившаяся в центре

раскинутой паутины паучиха.

Рваные тени, безмолвно висевшие в воздухе, стремительно

закружили по залу, наполняя его шорохами и сгущающейся тьмой.

Сармин яростно дёрнулся на удерживающих его цепях, жилы на

мощной шее и руках натянулись, по лицу пошла синяя сетка вен, и

толстые кованые звенья с жалобным скрежетом стали расходиться,

поддаваясь его нечеловеческой силе.

– Держите его! –крикнула Моргана, вздымая вокруг себя ураган

беспросветной тьмы.

Безликие слуги колдуньи голодной сворой набросились на