Иллюзия жизни : пять мгновений любви. Эпизод первый (СИ)

— Он хочет тепла. Внимательно выслушай меня. Я тоже была молодой, когда попалась деду Герхарда. Меня выкрали, тогда они боялись в открытую нападать. Я искренне желаю тебе не испытать того, через что прошла я. Так вышло, что нас, Моркадо, трудно сломить. Но иногда мука невыносима. До того, как я стала наложницей Храбана, отца Герхарда, я испытала на своей шкуре всю “любовь” деда – Отто. Ещё тот садист был, — Олию передернуло от воспоминаний, — но я хорошо зарубила на своем носу - “Не можешь носить шкуру сильного, носи шкуру хитреца”. За людей и тогда нас не принимали. Человеку свойственно относиться с пренебрежением к тем, кто не соответствует их пониманию нормы. Тем более мы, в отличие от них, живем долго подчас. Они считают это счастьем, неведомым им. Но есть люди, которые понимают, что гролинги начали с нас, а закончат всем миром. Так вот, постепенно появились люди, несогласные с тем, что творит эта нация. Так образовалось движение “Взаимное понимание”, которое пытается вернуть нам свободу и достоинство и положить конец такой гнусности, как рабство. А теперь пойми очень простую вещь. Можно считать себя жертвой обстоятельств, упиваясь этой ролью и жить в соответствии с этим, водрузив свое поруганное достоинство на алтарь самолюбования. А можно заставить зло работать на добро. Изменить свою жизнь пока не в твоих силах, но можно найти подход к Герхарду, подчинить его через желанную для него нежность и ласку и использовать их для достижения более благородных целей. И сейчас это стало зависеть от тебя. Я больше не привлекаю его. Он тянется к тебе. Так дай ему то, чего он просит. Лишний раз прижмись к нему, посмотри с нежностью и желанием, потрись о его щеку, просто приобними, когда позвал тебя днем. Ухвати за задницу, покажи, что хочешь его не по принуждению, а просто из желания к нему. Лежа под ним, стони погромче, обхвати ногами, и переходи к разнообразию ласк с ним. Пересиль свою брезгливость.

— Ты меня многому выучила, но так я не могу. Да и не хочу. Я не люблю его, и мне все равно, что он делает с моим телом, — расстроенно произнесла девчонка. Она смирилась с тем, что рыжий ее “жарит”, но такое… Слишком!

— Хорошо. Объясняю, зачем это нужно. Когда сын Храбана доволен, он не жалеет средств, выдаваемых мне. На эти деньги, экономя, мне удается покупать все, что нужно “Взаимному пониманию”. Но теперь мне придется передать кассу гарема тебе. Без твоей ласки он будет скуп, и ты разрушишь наши планы. Я еще раз повторюсь, если бы я продолжала быть его фавориткой, этого разговора не было бы. Тем более мы сейчас готовим операцию.

— Значит, буду прижиматься, — со вздохом ответила По.

***

Словно в насмешку над ее слова к ним в ротонду зашел Герхард. Девушки немного растерялись.

— А стража сказала, что мои любимые девчонки здесь, — игриво начал он. Паола стала вспоминать, как встречала отца ее мать.

— Устал, любимый? — она обняла его, прижалась и сама поцеловала в губы. Посмотрела невинным взглядом и продолжила, — я так соскучилась.

— Только утром расстались же, — недоумённо ответил Рыжий.

— Целая вечность, — посетовала По. Олия стояла, боясь шелохнуться.

— Ты, это, продолжай, — воодушевился конунг. Малыш хочет поиграть? Он не против. Тем более делала она это просто замечательно!

— Малыш сладенького хочет, — промурлыкала она. И, отойдя от него, сбросила подушки на пол, затем улеглась на теплое каменное сиденье, задрала подол, обнажила груди, и раздвинула ноги.

— Ну и?.. Фантазия закончилась? — ехидно подколол он. Ей стало неудобно и обидно. Но тут вдруг неожиданно Рыжий предложил Олии принести… мороженое. Она вышла, Паола попробовала встать.

— Лежать! — скомандовал гролинг, толкнул ее обратно на теплый камень и стал снимать с нее все. Потом снял все с себя, присел рядом и кончиками пальцев стал нежно скользить по ее телу , уделяя особое внимание ее соскам и внутренней поверхности бедер. По телу прошли волны “гусиной кожи”, и она затихла.

— Нравится? — спросил он, понимая, что тут даже не надо спрашивать.

Она упрямо отвернулась.

— Э, нет! Смотри на меня, — и он повернул ее лицо к себе. Она уже залилась румянцем, и ее глаза блестели. И он точно знал, что если сейчас засунуть руку в ее сладкую складочку между ног, то там все будет мокро.

Она смотрела на него, и теперь вдруг впервые увидела шрамы на его теле. Забыв про все терзания в душе, она пожалела его и нежно погладила особо кривой и страшный шрам на его груди, потом мелкие точки явно от пульсовика. В это время возвратилась метресса и подала ему фарфоровую креманку, щедро заполненную мороженым, с маленькой десертной ложечкой.

— Мне помочь тебе, повелитель? — спросила она.

— Нет. Не хочу насилия над ней, хочу, чтобы сама дошла до всего. Свободна пока, — отпустил он Олию, и та вышла, чтобы не мешать им.

— Так ты хочешь сладкого?