ИМАГО (Phasis imago)

В следующую секунду все четверо заметили сидящего на бревне Биго и валяющегося рядом Мансура. На оброненных мечах играли отсветы костра.

— Ох ты ж мама моя! — протянул второй из пришедших. — Мастер, кто это?

Старик пошамкал губами, сплюнул под ноги и проворчал:

— Кто-кто… Завтрашний ужин.

Мансур взвыл и заворочался, но толку из этого, как легко догадаться, вышло исчезающе мало. У Биго в груди стало пусто и стыло, словно в покинутой барсучьей полости поздней осенью.

«Похлебка… — подумал Биго, медленно впадая в панику. — Вкусная была… Человечина, говорят, очень вкусна…»

Он едва не изверг содержимое желудка прямо себе под немеющие от неподвижности ноги — сдержался каким-то чудом. А вот Мансур, судя по звукам, не сдержался, стравил и теперь ворочался на краю зловонной лужи. В какой-то момент он повернулся так, что Биго сумел рассмотреть лицо напарника — оно было белее седых волос.

— Тьфу ты, пакость какая, — старик с досады коротко ругнулся. — Дошутился…

— Во-во, мастер, — поддакнул кто-то невидимый из-за костра. — Шуточки у тебя…

— Не хлеще твоих, Морило-дурило. Ну-ка выкладывай, что ты там учудил в клане Тимма? — сварливо потребовал дед.

— Я? Учудил? Ничего! — не очень убедительно соврал тот, кого назвали дурилой.

— Знаешь кто это? — дед двинул головой, намекая на обездвиженных Биго и Мансура. — Это наемники, причем из лучших. И прислал их клан. Так что ты там учудил?

За костром обиженно засопели.

— Он половину железа еще на пол-пути в клан Тимма кочевникам толкнул, — пробурчал другой голос; его обладатель пару секунд спустя шагнул ближе к костру и сделался видимым — обычный бородатый мужичок, неотличимый от любого охотника любого клана.

К костру подтягивались все новые и новые люди, рассаживаясь у костра с противоположной стороны. К наемникам никто не приблизился, если не считать щуплого подростка, который окатил голову Мансура водой из бурдюка — видимо, смывал в сторону то, что Мансур из себя изверг. По ощущениям Биго всего людей насчитывалось не менее десятка, но вряд ли более полутора.

— Идиот, — мрачно произнес старик. — Тупой жадный идиот. Когда ж ты уже насытишься, а?

— Не насытится он, — печально изрек новый голос. — Никогда. Хоть кол ему на голове теши.

— Я тоже так думаю, — буркнул старик и вновь обратился к проштрафившемуся: — А как ты с кланом тогда договорился? Цен они не роняют, какой им смысл цены ронять?

— Цена обычная, — с готовностью затараторили из-за костра. — Я обещал потом железа добавить, в следующий визит, а в залог оставил одного клона.

— Клона? — изумился мастер. — В залог? Он же помрет через несколько дней! Уже и помер, поди.

— Ну и что? Жалко его, что ли?

— Мне отношений с Тиммом жалко, дурья ты башка! Репутации! Знаешь, что такое репутация? Нет? Я так и думал. Достал ты меня, Морило.

Крепко достал. И, думаю, это было последнее дело, которое я тебе поручил. Да и вообще последнее. Фрам! Проведи его.

За костром кто-то вякнул, потом сдавленно охнул, словно ему зарядили под дых. Немного пошуршало — чье-то обездвиженное тело волоком протащили сквозь кусты, а потом совсем уж в отдалении характерно чвякнула вскрытая полость.

Не сказать, чтобы Биго похолодел, но сделалось ему до предела грустно. Сильно он подозревал, что судьба вороватого подручного мастера в общих чертах обрисовывала судьбу самого Биго. И Мансура тоже, ясное дело.

Присутствующих, к слову заметить, произошедшее смутило мало — постукивание ложек о миски не прекращалось ни на секунду. Биго скорее не слухом, а кожей и ступнями ощутил, что Фрам вернулся к костру.

Сам. Потом ломкий подростковый голос безо всякой робости поинтересовался:

— А можно я порцию Морилы сожру? А то как-то маловато сегодня вышло.

— Жри, — мрачно позволил кто-то, судя по голосу — не мастер.

Ложки продолжали постукивать.

— Между прочим, этот болван оставил клону меч и пару ножей, — сообщил кто-то с ленцой. — И медальон, по-моему.

— Считай, десяток килограммов глины оплатили, — буркнул ближний справа к Биго бородач, не отрываясь от еды.

Вскоре старик обошел костер, приблизился к Биго и сел рядом с ним на бревно.

— Значит, так, — заговорил он. — Вас послал Тимм, потому что мои олухи попытались обмануть его. Верно?

— Верно, — не стал юлить Биго.

— Мой недосмотр, решил, что вышколил эту шелупонь достаточно, ан нет.

Ошибся, как оказалось. Железа я Тимму отошлю, даже больше, чем Морило не довез. Да и глина уже в дело пущена, не вернешь ее. На вас я зла не держу, хоть и неприятно, когда людей кормишь, а они на тебя с мечами кидаются. Если пообещаете не дурить, освобожу и отпущу с миром. Обещаете?

— Обещаем! — выпалил Биго, несколько поспешнее, чем следовало бы.

— А друг твой как? Не взбрыкнет? Горяч он, слепому видно.

— Не взбрыкнет. Я его сам окорочу, если надо.

— Ну, смотри, ты сказал. На вид ты мужчина серьезный. Но второй раз миндальничать не стану, не надейся. И Фрам не станет.