Имам Шамиль

— Мы мирные путники, идем по делу в Чечню, среди нас нет Шамиля, — ответил сам Шамиль.

— Очень жаль, а мы ждем его, чтобы помочь, потому и выехали навстречу.

Тогда Шамиль, сдвинув с бровей косматую папаху, вышел из укрытия и подошел к Зияву.

— Вах, ей-богу, ты хорошо умеешь шутить! — радостно улыбаясь, воскликнул Зияв, соскочив с коня.

Артлухцы, усадив усталых путников на своих коней, повезли их в хутор. Здесь беженцев, дыша ароматом свежей баранины, ждал хинкал[48]. Когда люди насытились, Зияв сказал:

— Спасибо чиркеевцам, вовремя предупредили. Оказывается, гяурам стало известно о том, что вам удалось выбраться из ущелья. Они не сомневаются, что вы идете в сторону Чечни, ибо это единственный путь для спасения.

— Меня удивляют не гяуры, а чиркеевцы… Как это им удалось разузнать о нас? Поистине мир полнится слухами! — воскликнул Шамиль.

— Но это еще не все, имам, — продолжал Зияв. — Иса сказал, что в погоню за вами снаряжены два отряда — один хунэахский под предводительством Хаджи-Мурада, второй — мехтулинский, во главе с Ахмед-ханом. Но вы не волнуйтесь, на высотах я поставил дозорных. Ночевать будете не здесь, а в лощине, тьме лучше не доверять. Мы будем охранять вас до утра…

Чуть забрезжил рассвет, Зияв разбудил своих подопечных.

Всех усадили артлухцы на коней. Тем, у кого не было, дали огнестрельное оружие. Снабдили хурджинами, наполненными едой. Растроганная таким вниманием, тетушка Меседу расплакалась.

— Не плачь, тетя, аллах не без милости, мир не без добрых людей, — говорил Шамиль, успокаивая ее.

Особенно женщины обрадовались лошадям. Многие из них, так же как мужчины, были ранены, но они больше заботились о жене Шамиля, которая ждала ребенка и могла родить в пути.

Далеко за пределы своих земель проводили артлухцы беженцев. А еще накануне послали они гонца предупредить кадия Альмахаля, мимо владений которого должны были пройти Шамиль и его люди.

Жители Альмахаля во главе с кадием вышли навстречу имаму. Они стали приглашать его и спутников погостить, но Шамиль отказался.

— Нельзя задерживаться, за нами выслана погоня, из-за нас и вы можете пострадать.

Тогда альмахальцы вернулись в село, быстро собрали деньги и всякую провизию. Их вооруженная молодежь тоже поехала провожать имама, чтобы обеспечить безопасность в пределах своей земли.

Наконец беженцы достигли вершин Салатавского хребта. По ту сторону его тянулись лесистые горы Чечни. Настроение улучшилось. Вера в спасение окрепла.

Весело приветствовал Юнус первого чеченца-старика, который сидел на лугу, у стога сена. Чеченец поднялся с земли и спросил по-аварски:

— Вы откуда, добрые путники?

— Из Аварии, — ответил Юнус.

— Знаю, что не из России, Авария — не одно село…

— Мы из Ахульго, — ответил Шамиль.

— Как дела у вашего Шамиля? — спросил старик.

— Его убили, — ответил Юнус.

— Вай, вай, вай, что теперь будет?

— Ничего, другого имама выберут.

— Кто знает, какой будет другой, а этот, говорят, был человек правды, чести и совести, — сокрушенно качая головой, говорил чеченец.

Когда отъехали от старика, Шамиль упрекнул Юнуса:

— Зачем сказал неправду седоглавому?

— Но ведь и ты два дня тому назад обманул артлухского Зиява, — оправдывался Юнус.

— Я обманул? Когда?

— А тогда, когда мы прятались в лощине, заметив всадников. Помнишь, что ты ответил Зияву: «Нет среди нас Шамиля».

— Ах да, — улыбнувшись, сказал Шамиль. — То была святая ложь, произнесенная во имя спасения. Так солгал однажды и пророк Мухаммед. Хочешь, расскажу?

— Расскажи, — заинтересовался Юнус.

Они ехали вдвоем на отличных скакунах, оставив далеко позади остальных.

— Когда пророк поднял меч против врагов своих в Мекке и сторонники Мухаммеда сразились с неверными, тем удалось коварством и обманом нанести поражение святым воинам, которые бежали, покинув лучший город во вселенной. Пророк не успел уйти с ними. Оставаться в городе было опасно. Тогда Мухаммед попросил одного хамбала[49]: «Вот тебе деньги, посади меня в мешок и донеси до места, где начинается граница Мединских владений».

Хамбал согласился. Он посадил пророка в мешок, взвалил на спину и понес. Когда носильщик вышел за черту города и двинулся по дороге, ведущей в Медину, его нагнал отряд врагов Мухаммеда.

Предводитель, подъехав к хамбалу, спросил:

«Послушай, ты не видел случайно, не пробегал ли здесь еретик Мухаммед из Мекки?»

«Как не видел, видел, я же несу его на своей спине», — ответил хамбал.

Предводитель стегнул его кнутом и ускакал дальше, подумав, что хамбал посмеялся над ним.

Когда носильщик добрался до границы и поставил свою ношу на землю Медины, пророк вылез из мешка и стал упрекать хамбала за то, что тот выдал его врагам и что только благодаря милости аллаха он избавился от верной смерти.

Обиженный хамбал сказал:

«Пророк, ведь ты сам учишь нас правде, справедливости, честности. Как же я мог солгать, да еще в твоем присутствии?»

Мухаммед понял, что он видит перед собой невежду, который неспособен размышлять применительно к случаю и делает только так, как его учат, не задумываясь, хорошо это или плохо…

Пророк сказал: