Именем Революции или Брудущим в назидание

Товарищ Ёберия давно связал себя с Кобой тысячами невидимых простому глазу связей, чтобы в нем — в Павло Ёберии — всегда была крайняя необходимость. Он-то понимал, что его должность — это вершина, с которой падают только в пропасть адову: никто из предыдущих наркомов долго не удерживался на этом посту — все были расстреляны, как отъявленные враги народа. Вся власть давно принадлежала лишь Кобе. Наркомвоенмор товарищ Троцкий был для Ёберии уже трижды хромой уткой, хотя ещё и не беззубой и, естественно, что Ёберия делал ставку на Кобу. Но, всё же, честно сказать, трижды комиссар госбезопасности хотел обезопасить не столько государство, сколько себя. И он, как ему казалось, нашёл-таки этот спасительный выверт: Хеорась Гапондяев — вот, кто ему поможет! Старый, подлый, вонючий, но незаменимый Хеорась! Ёберия дал Гапондяеву в распоряжение целый замок, чтобы тот там занимался своими некромантскими, сатанинскими штучками. Предоставил к Хеорасю охрану из ГУ НКВД по охране особо важных объектов, которая не столько охраняла Хеорася, сколько держала его под неусыпным, но незаметным Гапондяеву наблюдением. Теперь трижды комиссар ждал от Хеорася обещанных результатов. Как только появятся какие сдвиги — Хеорась тут же сообщит Ёберии, а, уж, Ёберия всё свалит на Троцкого и подставит того в глазах Кобы.

— Да, хороший план… — улыбнулся про себя Ёберия, боясь нафантазировать, что-нибудь ещё более радикальное, и привязывал руки уже обнаженной и томно вздыхающей Софико к свисающим на цепях с потолка металлическим кольцам.

***

Совещание Оперативного Штаба в анкином вагончике продолжалось. Стрелки часов показывали уже четыре часа утра, когда слово опять взял товарися Чаво Саня, который перешёл на скорейский язык и сказал следующее:

— Вынужден вам открыть совершенно секретную информацию. Сейчас я со своей напарницей Пян Се наблюдаю объект «Ю». Это полный дубликат вашей части — в ней также есть свой Рмана-сан, Анка, Петрючка, Василь Иваныч, и даже осел Гном, как и все остальные. Мы пробовали с ними войти в контакт, но они нас игнорируют. Причиной столь явственного миража, по моему расследованию, стала кража дубликата знамени вашего полка у китайского чернокнижника А Ли — именно кража дубликата знамени и вызвала аномалию пространственно-временного континуума, в результате чего в нашем мире стал появляться дубликат кавполка из параллельного мира.

— И это все можно воочию увидеть? — спросил на скорейском языке пораженный Рманов.

— Конечно можно… — ответил Чаво Саня. — Фантом появляется в двенадцать часов дня, и исчезает ровно в двенадцать часов ночи.

— Если бы здесь был Геннасе, он бы воскликнул «Удивительно!» — сказал Ф. У. Рманов.

— А старший сержант Чорний присовокупил бы «Охренеть!», — добавила Анка.

— Охленеть! — подтвердил товарися Чаво Саня, кивая головой.

— Так… — продолжил комиссар Рманов. — Необходимо подумать, как использовать эту информацию. Далее… Из присутствующих только Анка и Чаво Саня знают в лицо Хеорася. Со слов Анки полковой художник Оглоблин нарисовал портрет Гапондяева.

Рманов раскрыл планшетку и, достав из нее кипу бумаг, раздал всем присутствующим — это было упитанное изображение провокатора Хеорася, составленное художником Оглоблиным.

— Оцена на похоза! — сказал Чаво Саня.

— Да, очень похож, — с сомнением в голосе сказала Анка. Но она сомневалась вовсе не по поводу схожести портрета. Когда они с Оглоблиным составляли фоторобот, она описывала только лицо и фигуру Хеорася, но, насколько она помнила, ничего не говорила ни про декольте, ни про большую золотую звезду вместо креста. Теперь она мучилась — а может, всё-таки, сказала?.. Не мог же Оглоблин сам все это придумать? Прикусив губу, Анка не стала распространяться на счёт своих сомнений.

— Так, каждый получил портрет? Показывайте гражданским — может кто-то видел. А вам, товарися Чаво Саня, огромное спасибо! — поблагодарил агента 021 комиссар Рманов. — Продолжайте свои наблюдения. Артемия Чорниго и Геннасе Дакова я уже отправил на поиски старых зданий, которые может использовать Хеорась. Мы с Анкой попробуем добраться до Гнома, тем более, что нам необходимо внести ясность в отношения Гнома и Хеорася.

— Кстати, товарися Чаво Саня, как поживает ваша жена? — обратился Рманов к скорейцу, как к старому другу.

— Спасиба, Рмана-сан, Пян Се наблюдает из пункт на пихта.

— Очень хорошо!..

***