Именем Революции или Брудущим в назидание

— Как это принести в жертву? — присела на топчан Анка 2, сняв с себя пулемётную ленту.

— Это он так шутит, — успокоил пулеметчицу, задумавшись, Борька 2. Он, конечно, слышал о Хеорасе, и, сучий нюх ему подсказывал, что если выпал случай напасть на след Хеорася, он должен был этим воспользоваться. А подоплеку происходящего он решил распутывать по ходу.

— Ладно, Анка, — сказал Оглоблин 2, — давай потом закончим.

Анка 2, будто по тревоге, быстро оделась и, подозрительно разглядывая Петрило, вышла из блиндажа

***

Сержант Артемий Чорний и Геннасе Даков вот уж десятый час тщетно бродили по лесу — шли наобум, куда глаза глядят, в надежде разыскать хоть какой-то след, который выведет их на пропавших товарищей. Так как начпрод Дуля числился среди пропавших, личному составу кавполка, уж, который день не выдавали паек, а потому приходилось питаться подножным кормом. Как назло, в тот день ничего, кроме волчьих ягод, белены и поганок не попадалось. Геннасе Даков наотрез отказался есть «эту гадость». Он шел, как завороженный, по лесу, поглаживая деревца и приговаривая — «Пихта грациозная!».

— Что ж, мне больше достанется, древолюб, — пробубнил Сержант Чорний, посмеиваясь над чудачеством Геннасе, и схомячил всю белену с поганками в одиночку. Вскоре у Артемия не по-детски вспучило живот, и он примостился под кустом, отослав Геннасе вперед. Вскоре послышались шаги, и перед взором изумленного Артемия, сидевшего незаметно, как затаившийся белорусский партизан, в кустах, прошел не кто-нибудь, а он сам собственной персоной! От такой неожиданности Артемий даже потерял дар речи и лишь только с большим рвением начал тужиться по нужде.

Геннасе Даков, обогнавший Артемия метров на сто, решил остановиться и подождать сотоварища. Ждать пришлось недолго — вскоре Сержант Чорний 2, вылез из кустов и, увидев Геннасе, очень удивился:

— Товарищ Геннасе, меня Василий Иванович послал за вами, просил передать, что шашлык остывает, а водка греется! — сказал старший сержант Чорний 2, почему-то перешедший на «вы».

— Чот я не понял, — удивился Геннасе Даков. — Василий Иванович уже нашелся что ли? А Петька?.. И Дуля нашелся?..

— Да вы чо — белены объелись? — пришла очередь изумляться Артемию 2. — Дуля с утра шашлык вам жарит — старший ефрейтор Клизмук для вас вчера хряка зарезал. Все для них, блин!.. На солдатский стол хрен что достанется!

— Какого нахрен хряка? — вскричал Геннасе, которому стало казаться, что он тихонечко сходит с ума, хотя, вроде, грибочками не баловался.

— Жаренного… С хреном… С хреном и водкой.

— Какой, спрашиваю, нахрен хрен с водкой?! — взорвался совсем уже Геннасе. — И, кстати, белену не я только что жрал, а ты!

— Не опохмелились с утра что ли? — Артемий 2 посмотрел на Геннасе, как на дурака. — Впрочем, мое дело было предупредить, а там — как сами знаете. Мне, вообще, похрен…

С этими словами Артемий 2 шмыгнул в кусты и исчез, тут же появившись с другой стороны, с видом исполненного долга. Геннасе Даков смотрел на Артемия с широко открытым от удивления ртом.

— Прикинь!.. — с ходу начал Чорний. — Я там сейчас в кустах оправлялся, так мимо меня я прошел! Представляешь?.. А ты тут чо орал-то?..

— Как это мимо тебя ты прошел, если ты только что мне тут всякую хрень говорил? Постой, постой! Так это был не ты, хотя это был ты? Вообще ничего не понимаю… Ты только что пошел туда… — Геннасе пальцем указал Артемию на кусты, в которые минуту назад ушел Артемий 2. — Клянусь чертями!.. Тут что-то не так! За мной!..

Геннасе смело ринулся в кусты, куда только что ушел один Артемий 2, а за Геннасе в след устремился Артемий тоже. Вскоре Геннасе и Артемий вышли на пригорок, с которого увидали… КАВПОЛК! Геннасе и старший сержант Чорний, залегши в густой и высокой траве, устилавшей пригорок, с изумлением наблюдали по очереди, передавая друг другу биноклю. Видели подпрапорщика Дулю и ефрейтора Клизмука, тащивших на носилках целиком зажаренного хряка, покрытого нежной и хрустящей корочкой. От этого зрелища у Артемия потекли было слюнки, но тут они увидели ослика Гнома, смотрящего на их в упор, хотя их и разделяло метров пятьсот, а то и более. Что-то до боли знакомое было во взгляде ослика, но что? — Артемий не успел понять. Наконец, Геннасе увидел Сечку, сидящего под тенью навеса за дощатым столом, богато уставленным различными закусками и ведром с водкой, в компании Василия Ивановича. Он встал во весь рост и скомандовал:

— Пошли!