Иметь королеву

Когда новый командир в/ч 35252 генерал Зобов, неся впереди себя объемистый живот, выходил из самолета, на самом большом плацу его уже ждал весь личный состав части. Роты и батареи стояли правильным четырехугольником — отдельно офицеры, отдельно солдаты. Плац был выскоблен до блеска. Деревянная трибуна сияла свежевыкрашенными досками. Щеголеватый командир музвзвода нервно поправлял белые перчатки. Новый хозяин — это всегда волнительно.

В пути от аэродрома до части подполковник Гудов осторожно расспрашивал Зобова:

— Ждали вас с нетерпением, товарищ генерал. Все выстроены на смотр. Вы куда сначала — в штаб или к личному составу?

Зобов выпятил нижнюю губу.

— Вы что, охренели? Я полтора часа в самолете вожжался. Домой вези.

Через час ожидания личный состав части развели по казармам.

На следующий день, маленько оклемавшись от пьянки, устроенной ближайшими помощниками, Зобов вызвал к себе в кабинет начхоза.

Майор Бугрей, усатенький и с бачками, почтительно остановился у порога.

— Проходи, ворюга. — Зобов поманил его пальцем.

У майора вытянулись бакенбарды. Хлопая глазами, он подошел к столу.

— Ну, как там на складах? Недостача есть?

— Товарищ генерал, в ракетных частях полный порядок. Я вас заверяю, что…

— Ладно, садись.

Бугрей осторожно присел на краешек стула.

— Когда проходили последние учения?

— У нас, извините, учений не бывает. Специфика части не та. Редкие ночные тревоги для поддержания личного состава в боеготовности — это случается.

— Значит, будут. Готовьте матобеспечение. Вот вам список. Позаботьтесь, чтобы из Петропавловска-Камчатского все было вовремя доставлено.

Бугрей прочитал длинный перечень необходимого и осторожно кашлянул.

— Что непонятно?

— Вот здесь под пунктом номер семь — пять моторных лодок «Казанка».

— Ну и…

— Не поймут в Питере. Тайга у нас, извините.

— А солдатики на чем, по-твоему, через Камчатку переправляться будут? Вплавь, что ли?

— Тогда, извините, пять мало.

— Вот это разговор, — одобрил Зобов. — Исправь на семь. Или нет, пятерка лучше на восемь рисуется. Еще вопросы есть?

— Нет, товарищ генерал, я все понял.

За дверями майора обступили офицеры.

— Ну, как он?

Майор подергал себя за бачки.

— Готовьтесь, мужики, к матобеспечению.

И ушел, оставив офицеров в недоумении и тревоге.

Учения проходили на другом берегу реки Камчатка. Две роты солдат сообща укокошили троих красавцев оленей, подготовили посадочную площадку для вертолета и разбили армейскую десятиместную палатку.

К полудню на место дислокации передвижного штаба прибыл Зобов с офицерами. Выпили. Закусили. Зобов сказал речь.

— Господа офицеры! В наше непростое время все вы должны понимать, что жить так, как раньше, уже нельзя. Уходит в прошлое представление о человеке в форме как о роботе, способном только маршировать, стрелять и стоять в карауле. Время требует от вас самостоятельности и предприимчивости. Каждый из вас на своем боевом посту должен задать себе вопрос: «А все ли я сделал, чтобы родная „тридцатка“ процветала и богатела?» Вот ты, — Зобов ткнул рюмкой в ближнего офицера. — Ты кто?

— Командир автороты майор Сельницын, товарищ генерал.

— Ты что на своих «Уралах» возишь?

— Солдат, товарищ генерал, стройматериалы, продовольствие.

— Местные из Калчей к тебе за помощью обращались?

— Так точно!

— А ты что?

— Ни в коем случае. Использование транспорта части в личных целях…

— Ну и мудак. Тебя что, ракетную установку попросили продать? Впредь незадействованный на текущий момент транспорт будет использоваться для помощи местному населению. Не бесплатно, конечно. Всю бухгалтерию будет вести мой адъютант.

Зобов икнул.

— Пример с майором… Семечкиным всем понятен? — Офицеры молчали. — Тогда выпьем, господа, за процветание «тридцатки».

После «учений» майор Бугрей пришел к Зобову.

— Что там у тебя?

— Питер отчета требует, товарищ генерал. Затраченные средства, потери.

Зобов протянул бумагу:

— Держи. Твою работу сделал.

Майор уткнулся в перечень. На лице его отразилось сомнение.

— Что куксишься?

— Лодки…

— Что «лодки»?

— Мы ведь их не использовали. А здесь пометка «списаны в связи с непригодностью». И полевая кухня.

— Тебя что, моя подпись не устраивает?

— Устраивает, товарищ генерал. Но ведь и я тоже расписаться должен.

— А тебе, я понимаю, не хочется?

— Ну… как-то…

Зобов побагровел и, обойдя стол, наклонился над майором.

— Слушай, ты. Целочку-то из себя не строй. В запас захотел? Я это могу устроить. Вышибу с треском, без выходного пособия. На твое место люди всегда найдутся. Хочешь?

Майор не хотел и молча расписался под перечнем.

В кабинет заглянул адъютант.

— Иди, — приказал Зобов, и Бугрей удалился.

— Реализовал? — поинтересовался Зобов у адъютанта.

— С рыбхозом договоренность есть. Берут пять лодок. Остальные три — местные. Полевой кухней заинтересовались геологи.

— Молодец, — похвалил Зобов. — Хорошо работаешь. Что-нибудь еще есть на примете?

Адъютант по-свойски улыбнулся:

— Здесь возможностей — непочатый край, Виктор Сергеевич. Такие дела можно делать — голова кругом идет. Золотое дно. Только вот первоначальный капитал нужен.

— Сколько?

— Для начала — миллион зеленых.

Зобов задумался.