Имя

– Значит так, вот здесь, на трех картах, указана вся информация, способная помочь в поисках. Всего насчитывается около двадцати точек-районов возможного нахождения капсул вакцины. Но многие из них весьма труднодоступны: либо мародеры, либо неизвестная хрень, что просто уничтожает раз за разом бойцов, –мы внимательно смотрели на документы, что освещались ярким желтым светом. – В первую очередь, я отправлю проверенных ребят в легкие зоны, дабы облегчить вам двоим работу. Но завтра ты, Немец, соберешь отряд и пойдешь к мародерам на северной. Да, далековато, но это очень хороший шанс что-то найти. Армия, ты соберешь своих ребят: возьми, кого считаешь нужным. Только прошу, будь аккуратнее. Если вдруг мы не найдем ни гроша, то станем уязвимы для чертей с улицы, что разносят заразу только так. А нам и без этого проблем хватает. Хотя…Если к этому времени ящики будут пусты, то уже ничего не будет иметь смысл. Соберешь ребят и пойдешь наверх к лазу Невинного – там склад припасов северной, что охраняется слабее самой станции, так что проблем быть не должно. (они думают, что только у них лучшие лазутчики и крысы? -Наивно) Вот, держи план здания: я указала все внизу, так что должен понять. Ладно… Вы меня поняли? –Она уже снова стала той самой суровой и жесткой, хотя глаза все еще блестели, а в них виднелся язык пламени, озарявшего наши пустые, но сосредоточенные лица: мы все прекрасно понимали, что вероятность найти что-то нужное очень мала, поэтому и начали мысленно представлять свой конец.

Забавно выходит…Вроде бы “конец” давно настал. Вот оно –окончание всего: людишки заигрались со своими игрушками и уничтожили весь мир бомбами, вирусами и огнем. Но даже в этом случае человек видит шанс выбраться и выжить. А сейчас перед нами стояла картина основательного финала истории. Без капсул люди умрут быстрее, чем им кажется. Вирус мутирует, отчего и мародеров становится все меньше с каждым днем. Население сокращается сотнями, тысячами, а выжить даровано лишь единицам – а жизнь ли это? Правда, все же интересно…Что испытывает человек, потерявший все на своих глазах? Друзей, родных, веру, надежду? Наверное, опустошение? Что ж, главное не терять веру, я думаю. Она последний оплот человечества – самый живучий дар из всех и самый ценный. Именно поэтому мы не собирались сдаваться и ждать своей смерти, а молча вышли и принялись за дело.

Северная – богом забытая станция метро, на которой охотно засели мародеры и убийцы. Станция эта находится вблизи от Лоскутной– когда-то жилище для сотен душ, а сейчас… Да черт его знает, что там сейчас творится. Всего в моем распоряжении было не более восьми человек: Цветочник, Снайпер, Зубной – тот самый, чье имя у входа я никак не мог вспомнить, хомяк и четверо ребят, коих натаскивал сам Армия. Отряд был хорошим, проверенным. Оружие тоже не подкачало: автоматы, собранные инженерами с кольцевых станций, снайперская винтовка, парочка обрезов и патроны с запасом. Это была настоящая авантюра, но даже если капсул там и не было, то с голыми руками уйти мы бы не сумели. Армия же отправился отрядом куда меньше – на улице лучше и вовсе ходить вдвоем, но когда речь идет о серьезном задании, то брать менее четырех человек – самоубийство. С ним пошли его товарищи: Зима – правая рука Армии. Он был таким же лысым, как и остальные, но достаточно хилым. Правда, весьма работоспособным, а главное – проверенным. Я ходил с ним лично на вылазки, так что Армия в нем был уверен на все сто процентов; Вторым пошел Сталин – вы бы видели его усы! Такую возможность терять нельзя, поэтому прозвище появилось быстро. Это был широкоплечий грузин, военной выкладки, лет сорока, прошедший войну и отслуживший под командованием Алиты не один месяц – она ручалась за него лично. Кроме носа, что был прямым и здоровенным, остальное было неприметным, но и этого хватало сполна для идентификации; а последним был мальчишка, которого Армия спас от мародеров на одной из вылазок. Вечное правило – никому не помогать, если есть хоть какие-то риски для тебя самого, но тогда ему было плевать на все правила: он увидел лагерь засранцев около леса и так бы и прошел, ничего не заметив, если бы не детский крик и плач. Это был мальчик – подросток, умоляющий о пощаде. Тогда разъяренный Армия в одиночку зачистил целый лагерь мародеров и вытащил парнишку. Если в другие истории верилось с трудом, то тут не нужно было иметь семь пядей во лбу, чтобы поверить в правдивость. Парнишке было на вид не более шестнадцати лет – еще совсем ребенок. На лице почти не осталось чистого места – оно все было в крови, а на теле остались шрамы от пыток ножом (мародеры пытали детей не ради информации, а ради удовольствия). Когда Армия притащил мальчишку на руках на нашу станцию, я понял: к черту правила. Люди всю жизнь жили по правилам, грызлись за свою шкуру и вот к чему все это привело. Настала пора жить по-другому.