Имя души

Неожиданно тишину начал разрывать усиливающийся звон монеты. Она от вибрации начала расплываться в глазах, и я уже испугался, что червонец начнёт плавиться, а за ним огнём займётся и трон. Как подтверждение, от той самой точки начал исходить дым, но прежде чем я бросился тушить пожар, он принял необычную форму, точно как Горпас в первые мгновения своей новой жизни. Выставив руку, я остановил Алата.

— Думаю, так и должно быть. — Тот недоверчиво на меня посмотрел, но остановился. Наоборот, мы даже немного отошли, хотя вряд ли Его Величество сильно огорчится из-за того, что мы стоим на его белой мраморной площадке.

Дым вскоре обрёл цвета, детали, очертания и в конце концов стал похож на каноха — точно такого, какого я узрел в видении.

Немного прозрачный и испускающий по краям слабое свечение, он казался призраком, но его присутствие отчётливо чувствовалось. Отер-Фот двигался довольно бодро. Он встал и посмотрел на собравшихся канохов, а на мне задержал взгляд чуть дольше.

— Дети мои, вы вернулись! — сказал старик, как будто и правда обращался к сыновьям. — Моё имя Отер-Фот.

— Владыка! — в один голос сказали «дети». Канохи приложили раскрытую ладонь к груди и встали на колено перед государем, а я только кивнул. Дело не в том, что я не признаю его власть, просто он не является моим королём.

Алат начал поочерёдно называть нас по имени и занимаемому положению, а, остановившись на мне, произнёс слово «Олоран». На лице государя появилось понимание, и он подошёл. Встав напротив, всё ещё на своей мраморной площадке, он опустился на одно колено, а я, приподняв руки, растерянно посмотрел по сторонам.

«Ну что вы, перед друзьями же не неудобно!» — подумал и на шаг отступил. На моём лице наверняка всё оказалось написано, и он, к счастью, не стал затягивать момент.

— Ты освободил канохов. Весь Аздахар перед тобой в неоплатном долгу! — Он всё-таки встал. — Значит, Фура?

— Ланни имени Фура. Вот. — Мне до сих пор нравилось называть себя ярлыком ялийского офицера, и я подумал, что будет неплохо посмотреть на реакцию Отер-Фота.

— Какая ирония, — ответил он, прищурившись. Он будто бы что-то искал взглядом, направленным под ноги, но потом весело хмыкнул.

— Владыка, мы пришли вас на Мораван пригласить, — сказал Алат, когда пауза затянулась. — Завтра народ должен вас увидеть. Я уже почти всё организовал.

— Как его зовут? — спросил Отер-Фот, видимо, имея ввиду имя героя.

— Готлод, — ответил я. — Без него мы бы в этот самый момент не разговаривали. — Есть и кое-кто другой, ял Дариуль’Руо. Он понял способ управления целым народом и как избавиться от него. Но он ещё жив.

— Вас-Икт, Раи-Крор? — с какой-то таящей надеждой спросил Отер, выдержав паузу.

— Увы, — ответил я с грустью.

На лице короля сразу всплыла печаль, но он так же твёрдо сказал:

— Ты заслуживаешь навечно остаться здесь.

— Что… — Мне от его фразы стало не по себе, но я не успел договорить, как он обратился:

— Всем остальным пока приказываю на свои места вернуться. Приглашение — приглашением, но мне нужно знать всё, что за последние пять сотен оборотов было.

— Как прикажете, владыка, — ответил за всех Алат.

Канохи засобирались и дружно пошли к открывшемуся выходу. За ними Отер почти за ручку повёл по мосту и меня. Спасибо, что хоть не положил руку на плечо. От неловкости я почти не чувствовал страха перед бездной, а когда задумался над этим, мы уже оказались в башенке на третьем этаже. Там Отер остановился, а я, готовый, наверное, ко всему, встал у выхода. Паркат, Алат и Летуны пошли к лестнице и вскоре звуки их шагов затихли.

— Ты зря волнуешься, Фура. Я хотел показать тебе кое-что.

Он направил взгляд к центру комнаты и поднял руки, после чего взмахнул ими. На мгновение я почувствовал поток какой-то странной магии, а затем вокруг прямо из воздуха появились статуи. Скульптуры, коих здесь стояли десятки, на поверку оказались невероятно детальными, каждую выполнили с такой точностью и мастерством, что казалось, будто они в этот же самый момент оживут и займутся своими делами, но статуи, как и положено каменным изваяниям, совершенно не двигались. Среди них стояли воины, занёсшие свои мечи для удара, кузнецы с молотами, каменьшики с зубилами и другие ремесленники, профессии которых на улицах в этот момент популярны.

Может, и драматизирую, но я знал, что ни искр из под заготовки на наковальне, ни каменной крошки из под зубила не появится.

— Ваше Величество, мне здесь несколько дней осталось, может, не надо оставлять меня навечно? Хочется, знаете, мир посмотреть, другие планы реализовать.

— Что? — От недоумения он нахмурился, но потом, будто всё понял. — Фура, я не это имел ввиду.

Он подошёл к ещё неотёсанной глыбе недалеко от винтовой лестницы и посмотрел на меня, как бы приглашая. В этот же момент я шагал, с облегчением понимая, что воин всё-таки нанёс сокрушительный удар, а кузнец закончил то, над чем бы он ни работал.

Отер-Фот поднял руку перед камнем, и с него неожиданно посыпался песок. Он падал неравномерными горками вокруг постамента, а новая скульптура начала обретать смутно знакомые очертания.