Имя нам — легион

— Так вот, ваши органы чувств не умеют замечать сопространственных каналов вовсе. — Игорь Игоревич, покончив с водою, возобновил краткий курс природоведения. — Органы чувств хонсаков замечают лишь самые крупные, соединяющие малую часть миров, каналы. Мы же умеем находить проходы между большинством соседних, разделенных буквально микроскопическими, микросекундными сдвигами; в чем, признаюсь, главная заслуга замечательных приборов с искусственным интеллектом, первые модели которых относятся еще к позапрошлому веку Терры. И не только находить, но и пробивать, ежели такая нужда появляется. — Он зажег спичку и ткнул ею в ломтик сыра, подхваченный с отдельной тарелочки (заваленной, помимо сыра, хрустящими хлебцами и нежирной ветчиною). Затем, от той же спички, прикурил.

Дыра в результате “пробоя” получилась весьма впечатляющая, с оплавленными и закопченными краями.

— Дым столбом, — похвалил Филипп. — “Зеленые” Терры, должно быть, в панике?

— Как обычно, — сказал Игорь Игоревич, пожав монументальным плечом. — Как и везде… Но не будем о грустном. “Дыма”, возмущений то бишь, — минимум, — заверил он, пуская красивые голубые кольца. — Функция, выражающая количество и порядок флуктуации (при разумно малых значениях псевдоплощади канала), стремится к нулю. Главная проблема, конечно, энергия. Энергия. Всегда ее не хватает, а уходит — уйма. Выход? Мы стараемся не тратить попусту имеющиеся запасы и пользуемся пробоем только в экстренных случаях. Вас, вероятно, интересует источник? Ничего сверхнеобычного. Мирный атом, дорогой Фил, — грандиозная сила в умных руках, поверьте! Вам не мешает то, что я курю? — озаботился он вдруг.

— Мешает, — с некоторым вызовом сказал Филипп.

— Так я и думал, — печально сказал Игорь Игоревич. — Мне, право, неловко. — Он выпустил целую вереницу дымных колец, одно крупнее другого. — Отвратительная привычка и крайне вредная, но чертовски приятная, поверьте. Ни за что не брошу! — Он словно продолжал привычный спор с кем-то. — Нет, ни за что… Простите, я отвлекся. Структурно “компания” третьих планет от Солнца сходна с тором, пустотелым бубликом, полным мыльных пузырей — доменов; но это не “Кольцо вокруг светила”, как у Саймака, а скорее… — Он прикрыл глаза и надолго смолк, очевидно, подбирая достаточно простые, но емкие слова русского языка.

Филипп терпеливо ждал. Молчание между тем затянулось. Когда оно стало почти неприличным по отношению к Филиппу, он все-таки не сдержался:

— Что скорее?

— …кольцо вокруг ничего, — сказал Игорь Игоревич, открывая глаза, в которых плясали бесенята усмешки. — “Бублик, вращающийся вокруг дырки”, диаметр которой пульсирует, безусловно, тем не менее, существуя; а центр — если искать его в евклидовом пространстве — мним. Помните поиски геометрами квадратуры круга и компромисс в итоге — число p? Так и центр вращения “Кольца”: вычислен, но ни один серьезный математик Терры в здравом уме не назовет его окончательно определенным. Знаете, в нашем языке его общепринятое название звучит довольно остроумно; его можно приблизительно перевести на русский как “точка косности воображения упертого индивидуума, стремящегося непременно овеществить и заключить в клетку слов все на свете”. Примерно так, хоть и значительно короче. Нравится?

— Замечательно, — согласился Филипп.

— Спасибо. Хонсаки движутся по “Кольцу” в направлении, совпадающем с вращением “связки доменов”, которое почему-то чудесно постоянно в этом изменчивом мире. Первая наша встреча произошла в домене СП №162. СП — стандартный межпространственный переход от Терры; причем положительным принято считать направление перемещений навстречу вращению “Кольца”. Сейчас они докатились до рубежа СП №158. База, где мы с вами сейчас находимся, располагается на сто пятьдесят шестом СП. Надеюсь и верю, что дальше хонсаки не пройдут.

— Но пасаран! — с пылом поддержал его Филипп. — Не совсем только понимаю, что мешает захватчикам подобраться с тыла, “против хода доменов”? Неужели существуют физические ограничения?

— Ограничение существует. Рукотворное скорей всего. В нескольких СП за Землей, которая в свою очередь — СП минус восемь, все каналы кем-то закупорены. Пробой границы невозможен, попытки приводят к необратимым поломкам оборудования. Во всяком случае, попытки на сегодняшнем уровне энерговооруженности Терры. Пардон, Легиона. Терру этот район, называемый “Зоной недоступности”, не интересует совершенно. Мы же думаем, что его сооружение — дело рук цивилизации. Вполне возможно, сверхцивилизации. Выяснить точно пока не представляется возможным.

— Пусть так, — сказал Филипп. — Оставим небожителей. Вернемся к титанам. Зачем вам нужна тривиальная пехота? Не оператором же тактического, а тем более стратегического своего супероружия вы меня нанимаете? И почему бы не решить все проблемы именно с его помощью? Хлоп, ядерный заряд — и блюдо готово: “раки, запеченные в собственном панцире”!