Имя ветра

– Арлидена! – подсказал я. Имя звучало странно спустя все эти годы. Магистр Лоррен обернулся в мою сторону и снова моргнул.

– …Сын Арлидена, принят в университет для продолжения образования сорок третьего средня. Он будет принят в число членов арканума, как только сумеет доказать, что овладел основными принципами симпатии. Официальным поручителем является некто Килвин, магистр артефактов. Плата за обучение назначена в размере минус трех талантов.

Огромный мрачный груз обрушился на меня. Три таланта для меня были все равно что все сокровища земные – у меня было ровно столько же шансов заработать их до начала четверти. Подрабатывая на кухне и бегая с поручениями, я смогу накопить такие деньги разве что за год, и то если повезет.

Я отчаянно надеялся, что, может быть, успею наворовать нужную сумму. Но я понимал, что это крайний выход, именно что от отчаяния. Людям, у которых водятся такие деньги, обычно хватает ума не носить их в кошельке, привешенном к поясу.

Я даже не заметил, что магистры уже встали из-за стола, пока один из них не подошел ко мне. Я поднял глаза и увидел, что в мою сторону направляется магистр архивов.

Лоррен был даже выше, чем я думал: больше шести с половиной футов. Длинное лицо и руки придавали ему такой вид, будто его вытянули в длину. Увидев, что я обратил на него внимание, он спросил:

– Вы говорили, что вашего отца звали Арлиденом?

Спросил он об этом очень спокойно, без тени сожаления или извинения в тоне. Я внезапно разозлился. Сначала лишил меня всякой надежды попасть в университет, а теперь подходит и спрашивает про моего покойного отца так невозмутимо, как будто здоровается!

– Да, – сухо ответил я.

– Арлиден-бард?

Отец всегда думал о себе как о странствующем актере. Он себя никогда не называл ни «бардом», ни «менестрелем». И то, что о нем говорят как о барде, рассердило меня еще сильнее – если это было возможно. Так что ответить я не соизволил – только кивнул, коротко и резко.

Если Лоррен и счел мой ответ неучтивым, он этого ничем не показал.

– Я хотел знать, в какой труппе он выступает.

Тут мое хрупкое терпение лопнуло.

– Ах, вы хотели знать?! – сказал я со всей едкостью, на какую был способен мой язык, отточенный в бродячей труппе. – Ну, хотите и дальше! Мне-то теперь никакие знания не светят. Думаю, что и вы способны пережить то, что вы чего-то не знаете. Вот когда я вернусь, заработав эти несчастные три таланта, попробуйте спросить у меня снова!

И свирепо зыркнул на него, как будто хотел испепелить его взглядом.

Лоррен, можно сказать, почти никак не отреагировал. Я только потом узнал, что дожидаться от магистра Лоррена какой-нибудь реакции – все равно что дожидаться, когда тебе подмигнет каменный столб.

Сперва он выглядел слегка озадаченным, потом чуточку растерянным, и, наконец, когда я уставился на него исподлобья, он чуть заметно улыбнулся и молча протянул мне лист бумаги.

Я развернул его и прочел:

«Квоут. Весенняя четверть. Плата за обучение: -3 тлн.». Минус три таланта! Ну да, конечно!

Я испытал неимоверный прилив облегчения. Оно сбило меня с ног, точно накатившая морская волна. Я сел на пол и разрыдался.

Глава 37 С сияющим взором

Лоррен вел меня через двор.

– Ну да, о том, собственно, в основном и шла речь, – объяснял он бесстрастным, как камень, тоном. – Вам же следовало назначить плату. Бесплатно никого не принимают.

Я успел взять себя в руки и извиниться за свое безобразное поведение. Лоррен спокойно кивнул и предложил проводить меня к казначею, чтобы избежать недоразумений с моей «платой за обучение».

– После того как было решено принять вас на предложенных вами условиях, – Лоррен сделал небольшую, но внушительную паузу, заставив меня предположить, что это было не так просто, как кажется, – возникла проблема с тем, что у нас еще не бывало подобных прецедентов. Денег поступающим студентам до сих пор ни разу не выдавали. – Он снова выдержал паузу. – Довольно необычная ситуация.

Лоррен привел меня в другое каменное здание, провел по коридору, спустился по лестнице.

– Добрый день, Рием.

Казначей был пожилой, раздражительный человек, сделавшийся еще раздражительней, как только он обнаружил, что это он должен выдать мне деньги, а не я ему. Я получил свои три таланта, и магистр Лоррен увел меня из здания.

Я вспомнил кое о чем и полез в карман, радуясь случаю сменить тему разговора.

– У меня тут расписка из «Рваного переплета».

Я протянул ему клочок бумаги, гадая, что подумает хозяин лавки, когда за книжкой, которую продал ему чумазый уличный мальчишка, явится университетский магистр архивов.

– Магистр Лоррен, я очень ценю, что вы взяли на себя это дело, и, надеюсь, вы не сочтете меня неблагодарным, если я попрошу еще об одной услуге…

Лоррен взглянул на расписку, сунул ее в карман и пристально посмотрел на меня… Хотя нет, не пристально. И не вопросительно. На его лице вообще не было выражения, никакого. Ни любопытства. Ни раздражения. Ничегошеньки. Если бы его взгляд не сфокусировался на мне, я бы мог подумать, что он забыл о моем существовании.

– Что ж, просите, – сказал он.