Имя ветра

– Еще я люблю, когда тучи. Но так тоже ничего. Уютно. Как в Подсветье.

– Подсветье? – переспросил я. Она редко бывала такой разговорчивой.

– Ну, я в Подсветье живу, – пояснила Аури. – Оно тут везде.

– А тебе нравится там, внизу?

Глаза у Аури вспыхнули.

– Господи Боже, да! Там чудесно! Смотрела бы да смотрела!

Она обернулась и посмотрела на меня.

– А у меня новости! – игриво сообщила она.

– Да? И какие? – спросил я.

Она откусила еще кусочек, прожевала и сообщила:

– Вчера ночью я лазала наружу. – Лукавая улыбка. – На самый верх!

– В самом деле? – переспросил я, не давая себе труда скрывать свое изумление. – И как тебе там, понравилось?

– Там было здорово! Я ходила, все смотрела, – сказала она, явно довольная собой. – Я видела Элодина!

– Магистра Элодина? – уточнил я. Она кивнула. – Он тоже был на самом верху?

Она снова кивнула, не переставая жевать.

– А он тебя видел?

Она снова расплылась в улыбке, сделавшись похожей больше на восьмилетнюю девочку, чем на восемнадцатилетнюю девушку.

– Меня никто не видит! А потом, он был занят, он ветер слушал. – Она приложила ладони к губам горсточкой и издала протяжное уханье. – Вчера ветер был хороший для слушанья, – доверительно добавила она.

Пока я пытался сообразить, что она имела в виду, Аури доела хлеб и восторженно захлопала в ладоши.

– Ну все! Играй! – жадно потребовала она. – Играй! Играй!

Я, улыбаясь, достал лютню из футляра. Более восторженной публики, чем Аури, нельзя было и желать.

Глава 54 Место, где гореть

– Ты сегодня какой-то другой, – заметил Симмон. Вилем угукнул в знак согласия.

– Ну да, я и чувствую себя по-другому, – сознался я. – Хорошо, но по-другому.

Мы трое месили пыль по дороге в Имре. День был теплый и солнечный, торопиться нам было особо некуда.

– Ты какой-то… спокойный очень, – продолжал Симмон, взъерошив волосы. – Хотел бы я чувствовать себя так спокойно, как ты выглядишь.

– Хотел бы я чувствовать себя так спокойно, как я выгляжу! – буркнул я.

Но Симмон не отступал:

– Ты выглядишь более твердым… – Он поморщился. – Нет. Ты выглядишь… натянутым.

– Натянутым? – напряжение заставило меня рассмеяться, и меня немного отпустило. – Это в каком смысле?

– Ну, просто натянутым, – он пожал плечами. – Как свернутая пружина.

– Это он так собирается, – сказал Вилем, нарушив свое обычное задумчивое молчание. – Выпрямиться, голову поднять, плечи расправить. – Он иллюстрировал свои слова неопределенными жестами. – И когда он идет, он ступает на землю всей стопой сразу. Не на носок, как когда бежишь, и не на пятку, как если бы он колебался. Он шагает твердо, давая понять, что этот кусок земли – его собственность.

Я испытал некоторую неловкость, пытаясь представить себя со стороны – это все равно никогда не получается.

Симмон посмотрел на него искоса:

– Кто-то переобщался с Куклой, ага?

Вилем пожал плечами, выражая вялое согласие, и запустил камнем в придорожный лес.

– Что это за Кукла такой, которого вы то и дело поминаете? – спросил я, отчасти для того, чтобы отвлечь их внимание от себя. – А то вот возьму да помру от смертельного любопытства!

– Ну, если кто и может помереть от любопытства, так это ты, – согласился Вилем.

– Он большую часть времени проводит в архивах, – осторожно начал Сим, зная, что затрагивает больную тему. – Так что познакомить тебя с ним будет трудновато, учитывая… ну, ты понимаешь.

Мы вышли к Каменному мосту, древней арке из серого камня, переброшенной через реку Омети между университетом и Имре. Каменный мост был более двухсот футов от берега до берега, более шестидесяти футов в самой высокой точке, и историй и легенд о нем ходило больше, чем о любом другом месте в университете.

– Сплюнь на удачу! – велел Вилем, когда мы принялись подниматься на мост, и сам выполнил собственный совет. Симмон последовал его примеру, по-детски старательно сплюнув вниз.

Я чуть было не ответил, что удача тут ни при чем. Слова сурового магистра Арвила, которые я тысячу раз слышал от него в медике. Они повертелись у меня на языке, я помялся, а потом все-таки сплюнул.

«Эолиан» находился в самом сердце Имре, его главные двери выходили в мощеный дворик в центре города. Там были лавочки, несколько цветущих деревьев и мраморный фонтан, обдающий брызгами статую сатира, гонящегося за группой полуодетых нимф, чья попытка убежать выглядела чисто символической. Кругом толпились хорошо одетые люди, и как минимум треть из них – с каким-нибудь музыкальным инструментом. Я насчитал не менее семи лютен.

Когда мы подошли к дверям, привратник приподнял свою широкополую шляпу и кивнул нам. Росту в нем было никак не меньше шести с половиной футов, он был загорелый и мускулистый.

– С вас одна йота, молодой человек!

Вилем протянул ему монету, он улыбнулся.

Потом обернулся ко мне все с той же солнечной улыбкой. Посмотрел на футляр с лютней, висевший у меня за плечом, и вскинул бровь:

– Приятно видеть новое лицо! Правила вам известны?

Я кивнул и протянул ему йоту.

Он обернулся и указал внутрь:

– Стойку видите?