Имя ветра

Пятидесятифутовую извилистую стойку красного дерева, которая тянулась вдоль дальней стены зала, не заметить было трудно.

– Видите, где дальний конец поворачивает к сцене?

Я кивнул.

– Видите вон того человека на табурете? Если собираетесь добиваться «дудочек», так вам к нему. Зовут его Станхион.

Мы оба отвернулись от зала одновременно. Я поддернул ремень лютни.

– Спасибо… – Я запнулся, не зная его имени.

– Деох, – он снова улыбнулся этой своей широкой улыбкой.

Тут меня что-то как толкнуло, и я протянул ему руку:

– «Деох», по-моему, значит «выпить»? Разрешите потом угостить вас выпивкой?

Он смерил меня пристальным взглядом, потом рассмеялся. Непринужденным, радостным смехом, идущим прямо от сердца. И радушно пожал мне руку.

– Может, и разрешу!

Деох отпустил мою руку и посмотрел мне за спину:

– Симмон, это вы нам его привели?

– Вообще-то это он меня привел.

Похоже, мой разговор с привратником выбил Симмона из колеи, только я никак не мог понять почему.

– Не думаю, что его кто-то способен куда-то привести.

Он протянул Деоху йоту.

– Да, на то похоже, – сказал Деох. – Чем-то он мне нравится. Что-то в нем фейское по краям проступает. Надеюсь, он сегодня будет играть.

– Я и сам на это надеюсь, – сказал я, и мы вошли внутрь.

Я огляделся, настолько непринужденно, насколько мог. У стены, напротив выгнутой дугой стойки красного дерева, находилась высокая круглая сцена. Несколько винтовых лестниц вели на второй ярус, похожий на балкон. Над ним виднелся третий ярус, поуже, идущий вокруг всего зала, как высокая галерея.

По всему залу стояли столы, окруженные стульями и табуретами. В стенных альковах стояли скамьи. Симпатические лампы чередовались со свечами, создавая в зале естественное освещение и при этом не портя воздух копотью.

– Ну ты молодец! – срывающимся голосом сказал Симмон. – Тейлу милосердный, ты бы предупреждал в следующий раз, когда задумаешь что-нибудь этакое выкинуть!

– Ты о чем? – переспросил я. – О разговоре с привратником? Слушай, Симмон, что ты дергаешься, как малолетняя шлюха? Он держался по-дружески, он мне понравился. Что такого в том, что я предложил ему выпить?

– Деох – хозяин этого заведения! – резко сообщил Симмон. – И терпеть не может, когда музыканты к нему подлизываются. Пару оборотов назад он выкинул отсюда человека, который пытался дать ему на чай. – Он многозначительно посмотрел на меня. – В самом деле выкинул! Чуть-чуть до фонтана не добросил.

– Ой… – сказал я, должным образом устрашенный. Я украдкой взглянул на Деоха: тот болтал у дверей с очередным посетителем. Я увидел, как напряглись и расслабились мощные мускулы руки, когда он махнул куда-то наружу. – А как тебе кажется, он рассердился?

– Да нет. В том-то и дело!

Подошел Вилем:

– Ну, если вы двое прекратите судачить и сядете наконец за стол, я первым возьму выпивку на всех, лхин?

Мы пробрались к столику, выбранному Вилемом, неподалеку от сидевшего за стойкой Станхиона.

– Что пить будете? – спросил Вилем, когда мы с Симмоном уселись и я положил на четвертый стул свой футляр с лютней.

– Мед с корицей, – не задумываясь ответил Симмон.

– Девчонка! – слегка обвиняющим тоном бросил Вилем и обернулся ко мне.

– Сидр, – сказал я. – Легкий.

– Две девчонки! – сказал Вилем и отошел к стойке.

Я кивнул в сторону Станхиона.

– А он тогда кто? – спросил я у Симмона. – Я думал, хозяин он.

– Они оба хозяева. Станхион отвечает за все, что имеет отношение к музыке.

– Есть что-нибудь, что мне следует иметь в виду насчет его? – спросил я. То, что с Деохом я был на волосок от катастрофы, обострило мою тревожность.

Симмон покачал головой:

– Я слышал, что он тоже довольно веселый мужик, на свой лад, но сам я с ним ни разу не общался. Ты, главное, не делай никаких глупостей, и все будет в порядке.

– Ага, спасибо! – ядовито ответил я, отодвинулся от стола и встал.

Станхион был среднего сложения и красиво одет в темно-зеленое с черным. Круглое, бородатое лицо и небольшое брюшко, заметное только оттого, что он сидел. Он улыбнулся и махнул свободной рукой, подзывая меня. В другой руке у него была высоченная кружка.

– Приветик! – весело сказал он. – У вас вид человека с большими надеждами. Собираетесь выступить перед нами сегодня?

Он вопросительно вскинул бровь. Теперь, подойдя ближе, я разглядел, что волосы у него темного, густо-рыжего цвета, но это заметно только под определенным углом освещения.

– Надеюсь, сэр, – ответил я. – Хотя я рассчитывал немного обождать…

– Разумеется, разумеется! Мы никого не выпускаем демонстрировать свой талант, пока солнце не село.

Он сделал паузу, чтобы отхлебнуть из кружки, и, когда он повернул голову, я заметил у него в ухе серьгу в виде золотых дудочек.

Он удовлетворенно вздохнул и утер губы рукавом:

– Вы на чем играете, на лютне?

Я кивнул.

– Не решили еще, чем вы нас сегодня поразите?

– Смотря по ситуации, сэр. «Песнь о сэре Савиене Тралиарде» кто-нибудь играл в последнее время?

Станхион вскинул бровь и кашлянул. Пригладив бороду свободной рукой, он сказал: