Имя Зверя. Ересиарх. История жизни Франсуа Вийона, или Деяния поэта и убийцы

Синебородый – маршал Жиль де Ре, прозванный Синебородым из-за длинной черной бороды, чудовище, выродившийся аристократ и безумец, был одним из богатейших людей Франции. Предполагается, что в период между 1432 и 1440 годами он похитил и убил, возможно, от ста до пятисот детей, которых приносил в жертву дьяволу и убивал во время изуверских сексуальных оргий. Деятельности его положил конец Жан де Молеструа, канцлер Бретани и епископ Нанта, благодаря которому Синебородый был схвачен, а затем приговорен к сожжению на костре за почитание дьявола. Внимания заслуживает тот факт, что Синебородый был заслуженным ветераном войн против англичан и одним из соратников Жанны д’Арк, но сплетни о том, что у них был роман, можно считать сказками.

Жиль де Силле – совершенно реальный персонаж. Далекий родственник и близкий компаньон Жиля де Ре, который совместно с Роже де Бриквилем принимал участие в оргиях Синебородого, занимаясь похищением детей и доставкой их в его замок. Де Силле был известен своей жестокостью по отношению к несчастным малышам, которых часто добивал мечом. Был арестован вместе с Синебородым, однако избежал костра, поскольку ему удалось убежать из тюрьмы. С того времени, т. е. с 1440 года, его след обрывается. Человек этот был виновен в жестоких и ужасающих преступлениях, а также знал все мрачные тайны Жиля де Ре, а значит, и места захоронения убитых им детей. Де Силле также разбирался в черной магии, так как помогал своему господину призывать дьявола и искать золото.

Sancte Michael Archangele… – уже цитировавшийся текст молитвы, обращенной к архангелу Михаилу, использовался в обряде экзорцизма при изгнании злого духа.

ТАК ДАЛЕКО ДО НЕБА

«Пришел ко мне вор в драном кафтане…» – фрагмент «Мешка Юдейского» Себастьяна Фабиана Клёновича, польского поэта из Люблина, работавшего на войта и люблинский Совет и за палаческим столом познакомившегося со многими ворами, преступниками и нищими. В принципе, его можно было бы называть польским Франсуа Вийоном, разве что при жизни он был честным мещанином, а не разбойником и бродягой, как герой этой книги.

«Когда же ласки даром раздает…» – фрагмент «Баллады о толстушке Марго» Франсуа Вийона, помещенной в «Большое завещание».

Ересиарх

Здесь, в самой скудной из хибар,

Стрелой Амура поражен,
Спит бедный, маленький школяр,
Что звался Франсуа Вийон.
Хоть не был пахарем рожден,
Но – то признает млад и стар —
Стол, короб, хлеб – все роздал он,
А Богу стих диктует в дар.

Франсуа Вийон. Большое завещание

Памяти профессора Бронислава Геремека,

без чьих книжек я никогда бы не повстречался с Вийоном

Господь из дуба

^{Памяти Томаша Пациньского, с которым я не имел счастья познакомиться.}

^{Порой люди разминовываются, ничего друг о друге не узнав}

…С руками липкими, как клей.

Франсуа Вийон. Добрый совет беспутным ребятам

1. Старые шлюхи с Глатиньи

Первый удар кулака Вийона опрокинул шлюху прямо в грязь улицы. Упала она беспомощно, словно тряпичная кукла, отброшенная рукой злого дитяти. Откатилась к забору из гнилых досок, свалилась на постель из смердящих выделений, переваренных в вонючих внутренностях Парижа, – а состояли оные выделения из гнилых потрохов скотины, репы, куч коровьего и человечьего дерьма, ославляющего город за добрую милю до того, как путник увидал бы его ворота, поскольку именно на такое расстояние расходилась вонь фекалий.

Бедная старая Колетт… Было ей двадцать восемь весен, а улыбка уже щербатая, как стена королевской фаворитки Бастилии, дыхание же сей дамы напоминало мясную лавку в жаркий полдень. Толстый слой белил и красок не мог скрыть многочисленные коросты на лице, а при свете фонаря оное выглядело словно кусок кожи, снятый со спины прокаженного. Колетт уже не была гибкой сучкой, умелой в погоне за благосклонностью полюбовников со звонкими кошелями. Уже многие годы вместо оруженосцев, рыцарей и герцогов – или хотя бы настоятелей парафий – ловила она в свои сети лишь престарелых, воняющих грязью и смолой плебеев, пригородных пареньков, пьяных подмастерьев и плотогонов.