Имитация

– Длинный коридор. Мы как будто в утробе змея, – вдруг слышу свой голос. Зачем-то произнес мысль вслух. Даша косится на меня непонимающе. – Когда уже придем?

Меня вдруг накрывает пустота. Она выбралась из меня на волю и теперь заполняет собой пространство вокруг. Я понимаю, что если мы еще хоть полминуты пробудем в этом коридоре, меня стошнит. Вырвет прямо здесь, на эту мерзкую шахматную плитку, и она станет еще более мерзкой.

Даша против обыкновения молчит. Что-то набирает в телефоне. Я смотрю под ноги на черные и белые клетки. Мы как шахматные фигуры. Хочется представить себя хотя бы ферзем, но судя по тому, как шагаем, мы – пешки. Думаю сказать об этом Даше, поднимаю взгляд и вижу фигуру в конце коридора. Рядом с окном, сдерживающим тьму. У человека застывшее в улыбке лицо. Что-то не так в нем. Смотрит остановившимся взглядом и улыбается. До меня доходит, что не так. Это мое лицо.

Я хватаю Дашу за руку. Она здесь. Она тоже это видит?

– Ты…

– Что?

– Там…

Даша непонимающе сморит на меня. А я смотрю на нее. Затем на фигуру в конце коридора. Снова на нее. Выставляю палец вперед – на большее я сейчас не способен. Даша поворачивает голову туда, куда я показал. Затем глядит на меня. Лицо у нее не поменялось.

– Ты не видишь его? – хрипло шепчу. Голосовые связки у меня скукожились и не в состоянии нормально звучать.

– Кого?

– Впереди… в конце коридора…

Он там. Он смотрит на меня моим же лицом. Моим неподвижным лицом.

– Там никого нет, – говорит Даша и берет меня под руку. – Это фильм на тебя так подействовал? Не бойся, вряд ли маньяк-топитель сошел с экрана, чтобы найти тебя.

Даша смеется. Я уставился на плитку, чтобы не видеть того, в конце коридора. Эта плитка никогда не кончится. Эта партия в шахматы…

Даша останавливается. Шебуршит ключом в двери. Ключ металлически звякает о скважину. Я смотрю на обтертую тысячами рук дверную ручку. Наконец показывается темная щель, разрастается, обдавая меня запахом увядших цветов.

– Добро пожаловать! – выкрикивает Даша, захлопывает дверь и сразу же припечатывает меня к ней поцелуем.

– Не надо, – шепчу я.

– Почему? – спрашивает она, но не отстраняется. Думает, что это игра.

Что-то внутри меня распухает, тошнота сковывает шею. Я оглядываю тусклые стены – я в ящике. Тяну себя за воротник – не помогает. Дашина рука лежит на моем затылке, как гиря. Даша целует мое лицо.

– Не надо, – шепчу я. Мне тесно, душно. Меня никто не спасет. Никогда. Эта мысль растекается во мне, выплескивается, ползет по комнате. Она затапливает. Меня никто не спасет – уровень мысли всё поднимается, в легких булькает, пытаюсь вдохнуть – но не получается. Я тону, черт, я тону. Даша обнимает, пытаюсь убрать ее руки – не выходит. Мне страшно. Я берусь на ручку двери и слабо дергаю – ничего не выходит. Меня никто не спасет, теперь уже никогда. Мысль бьется в дверь изнутри, пытаясь выбраться. Дверь, наконец, поддается. Это я бился изнутри. Краем глаза замечаю Дашино удивленное лицо, шепчу:

– Мне надо в туалет.

Сбега́ю из затопленной комнаты. Судорожно, рывками поворачиваю голову и смотрю в конец коридора. Никого. Иду, как подбитый, как раненный, к туалету. Слышу шаги на лестнице. Хочу добежать быстрее до туалета – спрятаться, но ноги не слушаются, они словно распухли. Делаю несколько шагов, мне кажется, что двигаюсь быстро, но это не так. Заветная дверь на том же расстоянии от меня. Держусь за стену и иду. Шаги с лестницы приближаются. Они гулко отдаются у меня в сердце. И наконец показываются две фигуры, там, далеко, у самого окна в конце коридора. Это люди. Я выдыхаю. Они улыбаются. Я делаю к ним шаг – это всего лишь студенты, живущие в общежитии. Они улыбаются мне неподвижно. Их лица не меняются. Я делаю два шага. У них мое лицо. У обоих. Я готов закричать. Они идут навстречу мне. Крик не получается – только хрип. Горло высохло и скукожилось до размеров горошины. Они приближаются, люди с моим лицом. Добраться до двери туалета. Закрыться. Ноги движутся еле-еле, как во сне. Мне почти грезится, что я в двух шагах от двери, моргаю – медленно закрываю глаза и открываю, и всякий раз вижу, что еще далеко.

Острая боль во рту, хватаюсь за нижнюю челюсть. Меня избивает невидимая рука? Отвожу ладонь – на ней кровь. Лица приближаются. Они странные. Они очень странные. Смотрю на кровь на ладони. Меня никто не защитит. Теперь уже никогда.

Остатки разума приговаривают, что я просто прикусил язык, как и во сне вчера, или когда там это произошло. Делаю один за другим маленькие шаги, навстречу лицам. Они пройдут мимо, они пройдут мимо, шепчу я себе. Они не тронут меня. Почему бы мне не побежать в обратную сторону? Но я, как во сне, еле передвигаю ногами им навстречу. Движения инертные, словно сквозь толщу воды.

Они смеются. Я слышу утробный хохот. Лица не меняются, застыли как на паузе. Я приближаюсь, медленно, но приближаюсь, не хочу – но приближаюсь. Вдруг они начинают пятиться. Все быстрее и быстрее, пока не оказываются у проема, ведущего к лестнице. Секунда – и их нет. Слышны лишь удаляющиеся шаги и стихающий смех.