Имитация науки. Полемические заметки

«1) Социальный факт нормален для определенного социального типа, рассматриваемого в определенной фазе его развития, когда он имеет место в большинстве принадлежащих к этому виду обществ, рассматриваемых в соответствующей фазе их эволюции. 2) Можно проверить результаты применения предшествующего метода, показав, что распространенность явления зависит от общих условий коллективной жизни рассматриваемого социального типа»[483]. <…> 3) Эта проверка необходима, когда факт относится к социальному виду, еще не завершившему процесс своего полного развития[484].

Таким образом, согласно Э. Дюркгейму, основной критерий принадлежности того или иного явления к норме, – распространенность, но при этом необходимо учитывать ту фазу развития, в которой находится анализируемое явление. Иначе говоря, для него социальная норма и социальный узус совпадают, но при том непременном условии, что этот последний зависит от фазы развития.

Впрочем, у Э. Дюркгейма были предшественники. Так, деление общественных порядков на нормальные и ненормальные мы находим у О. Конта.

Процитируем соответствующее высказывание основоположника позитивизма:

«Теологическая философия могла действительно соответствовать эпохе предварительной общественности, когда человеческая деятельность должна быть преимущественно военной, дабы постепенно подготовить нормальное и совершенное устройство (выделено нами – Р. Л.), которое <…> не могло сначала существовать»[485].

Э. Дюркгейм не одинок в своем стремлении рассматривать общество по аналогии с живым организмом. Так, один из русских социологов П. Ф. Лилиенфельд-Тоаль создал труд «Мысли о социальной науке будущего: человеческое общество как реальный организм». Второе издание этого труда вышло в 2012 году[486]. Этот автор протестует против умозрительно-догматического метода в обществознании и в качестве продуктивной альтернативы предлагает метод, основанный на аналогии между отдельным организмом и человеческим обществом. Русский социолог пишет:

«<…> Подобно тому, как из отдельных клеточек слагаются растительные и животные организмы, так отдельные социальные органы и весь общественный организм слагается из отдельных человеческих личностей, взаимодействующих друг на друга и стремящихся к общим целям, как и составные части всех прочих организмов природы»[487].

Вера в аналогичность социальных и природных процессов приводит автора к антропоморфизации природы. Так, он обнаруживает в природе «капитализацию силы». Вы думаете, что белка, которая прячет орешки в дупле, создает пищевые запасы на зиму? Нет, если следовать логике П. Ф. Лилиенфельда-Тоаля, она «капитализирует силы».

Очеловечив природу, этот автор вынужден натурализировать человека. В итоге рабство у него оказывается проявлением присущей всей природе капитализации силы[488]. Собственность он рассматривает как некий аналог добытой живым организмом пищи. Приведем соответствующее высказывание целиком:

«Общество питается чрез посредство окружающей среды, подобно всем прочим организмам, различные произведения между отдельными индивидами-клеточками; это – экономическая сторона развития общества, соответствующая физиологической стороне развития растений и животных. Собственность – добытая пища; экономическая свобода – напряжение, стремление к добыванию пищи»[489].