Имитация науки. Полемические заметки

Что же получается в итоге? Если С. Г. Кара-Мурза приводит чье-то высказывание, то оно либо взято неизвестно откуда, либо искажено. Фактическая основа его утверждений, как правило, сомнительна. В других случаях цитаты подгоняются под концепцию автора. Иной раз встречаются такие утверждения, которые не имеют даже видимости правдоподобия. И как мы, скажите на милость, должны относиться к автору, который демонстрирует подобный уровень добросовестности и честности?

Но есть и другие обстоятельства, которые лишают его труды какой-либо научной ценности. Важнейшее из них заключается в том, что С. Г. Кара-Мурза игнорирует фундаментальный принцип научного познания, именуемый бритвой Оккама. Этот принцип резко ограничивает полет фантазии ученого, предписывая при любом познавательном затруднении искать простые и естественные объяснения и всячески избегать сложных и искусственных.

Открываем книгу «Идеология и мать ее наука» на с. 55. Читаем следующее:

«И вот одним из следствий научной революции XVI–XVII веков было немыслимое раньше явление: сознательное создание новых языков, с их морфологией, грамматикой и синтаксисом. В ходе Французской революции идеологи нового общества поняли, что главным средством власти будет в нем язык. Здесь сознательно пошли на поистине богоборческое дело – планомерное, как в лаборатории, создание нового языка. Первопроходцем здесь был Лавуазье, который создал язык химии, но философское значение этого далеко выходит за рамки науки (кстати, английских богобоязненных химиков смелость Лавуазье ужаснула)»[226].

Не стану спрашивать, где и какие идеологи поняли, что главное средство власти – это язык. Такие вещи, как армия, полиция, прокуратура, суд, разведка и контрразведка, – все это, надо полагать, средства власти далеко не главные. Язык – вот что важней всего. Но это так, к слову. Более существен в данном случае другой вопрос: а что если бы не было Великой французской революции, химики так бы и объяснялись на естественном языке, не додумывались бы использовать формулы и специальные термины? Зачем наводить тень на плетень и изобретать какие-то фантастические гипотезы для объяснения всем известного и понятного факта? Может быть, все-таки не стоит приплетать политику к вопросам, которые к ней никакого отношения не имеют? Не проще ли считать, что логика развития языка обусловлена логикой практического действия? Химия вторглась в новые области исследования, прежних языковых средств стало не хватать, вот и придумали другие. Точно такие же процессы шли в других науках. И не только в науках. Язык дорожных знаков – вполне искусственный язык. Создан он для определенной конкретной цели: регулирование дорожного движения. И никакая революция к появлению этого языка не имеет ни малейшего отношения. Возникает практическая потребность – и находятся средства ее решения. Такова логика создания новых искусственных языков.

Достаем с полки другую книгу. На этот раз «Истмат и проблема Восток–Запад»[227]. Открываем на с. 114. Вот что там написано:

«Важным идеологическим следствием из религиозного деления людей на избранных и отверженных, дополненных идеями социал-дарвинизма, стал расизм, которого не существовало в традиционном обществе. Вначале он развился в отношении народов колонизуемых стран (особенно в связи с работорговлей), затем был распространен на отношения классов в новом обществе Запада».

Допустим, что расизма в традиционном обществе действительно не существовало. Тогда получается, что расизм (трактуемый к тому же С. Г. Кара-Мурзой крайне расширительно) – результат действия религии, а не объективное следствие чудовищного неравенства людей в классовом обществе. Опять простое и естественное объяснение подменяется сложным и искусственным.

На эту сторону карамурзизма обращает свое внимание и И. Иоффе. Так, он пишет о том, что в книге «Демонтаж народа» имеют место

«туманные, запутанные спекуляции там, где вполне можно подыскать простое и ясное объяснение»[228].