Имитация. Падение «Купидона»

— Дуру из меня не делай, Джером. Я же понимаю, зачем Фей это сделала. Шоу для одного зрителя предназначалось. До конца досмотрел? Понравилось? — спрашиваю с бессильной злобой.

В его глазах тени пляшут, но взгляд не отводит, словно собственную выдержку испытывая.

— Только я сама не знаю, чем шоу закончилось, отключилась на самом интересном.

— Ничего и не было, Эби. Тебя в машину загрузили и домой отвезли, — негромко выдает правду, протягивая руку, чтобы прикоснуться, но я с силой ударю по ней, отодвигаясь на самый край.

— Да какая разница! — восклицаю с раздражением, — Если бы я не свалилась неудачно, то было бы. Может, еще бы просила.

— Это была не ты, — отвечает он, стиснув челюсти.

— Но тебя же не остановило, ты даже не заметил. Привык со шлюхами кувыркаться. Дорвался? Получил, чего добивался? Что смотришь? Еще скажи, что не понравилось. Ящик шампанского приготовил? Только им одним не обойдешься, Джером. Покруче что-то нужно, чтобы меня завести, потому что я больше по своему желанию с тобой в одну постель никогда не лягу, — заканчиваю свою тираду на яростной ноте. Прижимая ладонь к груди, пытаюсь отдышаться.

— Я думал, ты пьяная, темно было, — ушам не верю. Он еще и оправдываться пытается? — Не обвиняй меня еще и в этом, и так тошно, — голос его звучит хрипло и как-то безжизненно.

— А мне? Мне не тошно? Ты меня использовал. Точно так же, как тот блондин татуированный. Только тому обломилось, а ты… — с губ срывается рваное дыхание, глаза горят от упорно сдерживаемых слез.

— Тебе стоило мне сразу сказать о беременности, никуда бы вообще праздновать не поехали.

— Я, значит, виновата? — возмущённо кричу я.

— Никто не виноват, — сдержанно говорит, отрицательно качнув головой. Я свирепо рычу, готовая наброситься на него с кулаками.

— Черта с два никто! Ты. Ты! Все из-за тебя. И попробуй сказать, что это не так. Еще обвини в том, что с противозачаточными что-то напутала и специально забеременела, чтобы тебя удержать.

— Ребенок — это ответственность обоих родителей, — решительно произносит Джером, снова глядя покровительственным взглядом непреклонного надзирателя. — Именно эту мысль я пытаюсь до тебя донести. Я виноват, признаю. Ты права миллион раз. Но скажи мне, как исправить, и я сделаю все, что хочешь.

— Сотри мне память, Джером, — отчаянно выдаю единственный способ. — Потому что другого варианта нет.

— Варианты всегда есть, Эби. Мы справимся, переживем и попробуем начать все сначала. Я не обещаю, что будет просто и быстро…

— Замолчи! Ты уже обещал. Обещал, Джером! — слезы прорываются, стекая по щекам, но я не замечаю. Моя грудь объята огнем, а душа холодом. — Я не могу больше доверять тебе. Я тебя совершенно не знаю и не уверена, что хочу узнать. Мы притворились, что у нас все по-настоящему. Именно притворились. Но только я не играла, и мне больно, я… не знаю, что еще добавить.

— Я не нарушал данных обещаний, Эби, — признается он, глядя на меня самыми честными глазами в мире. Ну, конечно. Может, я и наивна, но не настолько, милый.

— Иди к черту! — резко бросаю я. — Ты лжешь. Как ты смеешь вообще лгать мне сейчас?

— Потому что я говорю правду, — настаивает Джером. Мне хочется рассмеяться ему в лицо или запустить чем-то тяжелым. — Помнишь, как ты сказала мне не так давно, что никогда не изменишься. Ты попросила меня верить тебе. «Если ты не поверишь, то ничего не получится». Твои слова, Эби. И я поверил. И сейчас прошу тебя сделать то же самое ради меня.

Какие-то пара слов, и мое сердце снова дает сбой, болезненно сжимается.

— Зачем ты это делаешь? — сдавленно спрашиваю я, закрывая дрожащими пальцами залитое слезами лицо. — Я же все видела.

— Я тоже видел, Эби, — произносит, возвращая в пережитый унизительный кошмар. — И я ни на секунду не поверил в то, что ты могла это сделать по своей воле, в своем уме.

— И снова ложь, — отрицаю я. — Ты постоянно устраивал сцены ревности на пустом месте… Я видела, как ты смотрел на меня. И даже находясь под кайфом, я испугалась.

— Это были боль и гнев, но не на тебя, а на себя, на то, что не защитил, не был рядом. Удар предназначался мне и попал в цель.

— Меня это должно утешить? Успокоить?

— Нет, — окидывает меня решительным взглядом. И, протягивая руку, на этот раз без сопротивления сжимает мою ладонь. Я вздрагиваю от такого знакомого и в то же время чужого прикосновения.

Мне больно, слезы встают в горле горьким комком. Я никогда не смогу объяснить ему, что случилось со мной. Совсем еще девчонкой я так много мечтала и фантазировала, я представляла нашу историю совсем иной, романтичной, чистой, красивой. И даже пережив тяжелые потери, я пришла в его мир все той же девчонкой. Но они растоптали все, опошлили, облили грязью. И самое ужасное, что он один из тех, кто это сделал. Мой муж, мой любимый, которому я доверила бы собственную жизнь, но больше не поверю ни одному его слову.