Император Август и его время

После этих трагических событий, в ходе которых он едва не потерял жизнь, Октавиан более не возражал против переговоров с Сектом Помпеем. Мир с ним остался единственным средством избавить Италию от голода. Только это бы обеспечило триумвирам сохранение власти, ибо новые голодные бунты могли иметь совершенно непредсказуемые последствия. Кроме того, а зачем Октавиан вообще-то женился на Скрибонии? Матроне, заметно старше себя и совершенно нелюбимой? Единственная характеристика, которой Октавиан удостоил супругу, было замечание об усталости от её «дурного нрава»[614]. Впрочем, в отличие от предыдущего брак этот оказался настоящим: Скрибония родила молодому Цезарю дочь Юлию, его единственное кровное дитя.

Инициативу установления контактов с Помпеем проявил Антоний. Будучи уже знаком с Либоном, правой рукой и тестем сицилийского правителя, он передал ему приглашение прибыть в Италию для запоздалого поздравления Октавиана с женитьбой на его сестре, а, может быть, и для более важных дел… Либон, человек умный и в политике весьма искушённый, приглашение это принял, получив предварительно от Марка ручательство в безопасности. Без особой охоты, но под давлением народа такие же гарантии дал и Октавиан. Народное воздействие, однако, только триумвирами не ограничилось. Вспомнили о матери Секста Помпея Мунции. Толпа окружила её дом и, угрожая поджогом, потребовала её содействия переговорам путём, понятное дело, воздействия на сына. Либон, опираясь на настроения масс и умело используя это в интересах своего патрона, потребовал от триумвиров встречи с Помпеем и достижения договорённостей путём взаимных уступок. Встреча состоялась в Путеолах, на побережье Неаполитанского залива. Иногда её называют встречей в Байях или у Мизенского мыса, учитывая соседство этих мест.

Переговоры оказались очень нелёгкими. Не все сторонники Секста Помпея жаждали мира, понимая тяжелейшее положение Италии, грозившее триумвирам всенародным возмущением. Дела же их патрона выглядели прочнее прочного, поскольку он не только пользовался поддержкой населения на землях, которыми обладал, но имел и первоклассный флот, способный как защищать его владения, так и успешно продолжать жестокую блокаду Италии. Тот же Менодор, отбивший у Октавиана Сардинию, советовал Помпею либо воевать по-настоящему и до победы, либо предельно затягивать переговоры, что позволило бы заключить ещё более выгодный мирный договор. Усиливавшийся голод заставлял бы триумвиров идти на всё большие уступки хотя бы из чувства самосохранения. Менадор (по Плутарху Мена) был вольноотпущенником. Существует версия, что, будучи пиратом в Киликии, он попал в плен к Гнею Помпею Великому, но кары избежал. Тот взял его на службу и сделал своим либертином[615] за отменное знание морского дела и умение вести войну на море. О степени влияния Менадора на Секста Помпея можно судить по такому факту: он так настроил патрона против другого флотоводца – Луция Стация Мурка, что Помпей, не раздумывая, приказал того убить. Здесь, скорее всего, сыграла роль неприязнь между соратниками Секста, вышедшими из числа пиратских предводителей, и служившими ему римскими аристократами. Мурк был из последних. Его отец Стаций был родом из самнитов, одним из их вождей в Марсийской войне 91–88 гг. до н. э., стал в дальнейшем римским сенатором. Сам Мурк был наместником Сирии при Юлии Цезаре, затем командовал флотом Кассия и вместе с Агенобарбом разгромил, как мы помним, флот триумвиров. А после поражения республиканцев он оказался на Сицилии у Секста Помпея. Как же верный цезарианец стал соратником Брута и Кассия, а затем и сына Помпея Великого? Дело в том, что его престарелого отца из-за его огромного богатства в 43 г. до н. э. триумвиры включили в проскрипционные списки, и он покончил с собой. Причудливы были судьбы римских аристократов в те бурные годы…