Император-отрок: Историческая дилогия

Однако сделать это нашим заключенным не пришлось, так как они скоро услыхали, что кто-то у двери их тюрьмы ломает замок, а затем дверь сарая быстро отворилась, и заключенные увидали мужика Федота. Тот поспешно проговорил:

– Выходите скорее.

– Как, ты нас освобождаешь? – радостно воскликнул Левушка Храпунов.

– Это ты и замок сломал? – спросил у Федота майор.

– Знамо, я. Да чего же вы не выходите? Иль вам по нраву пришлось сидеть в холодном сарае?

Старик майор, его племянник с женою, Захар и Дуня поспешно вышли из сарая. Был вечер, и на улице была темнота; мороз стал немного помягче, падал снежок.

– Идите за мной, я выведу вас за околицу, – проговорил Федот, обращаясь к старому майору и его спутникам.

Они пошли беспрекословно и вышли за околицу.

Пройдя еще некоторое расстояние, Федот проговорил:

– Дорога вам прямая, идите, меня не поминайте лихом…

– Вот тебе за услугу, возьми! – И майор протянул было Федоту руку с деньгами.

– Спасибо, не надо. Покаюсь вам: ведь я мужиков-то сбил, потому подозрительными, опасными людьми вы мне показались, впрочем, в том больше виновата моя баба, она самонравная, вот и сбила меня. Ну, за это ей не миновать потасовки.

И Федот хотел идти, но майор спросил его:

– А в Питер мужика посылали с известием о нас?

– Посылали.

– Дело плохо… пожалуй, за нами будет погоня.

– Да, не миновать вам ее. А пока ее еще нет, вам скорее бежать надо, – посоветовал Федот.

– А куда бежать, да еще ночью-то? Мы и дороги не знаем. Эх, видно, нам пропадать придется, – чуть не плача, промолвила Маруся.

– Зачем пропадать, сударка? А вы послушайте-ка меня: верстах в пяти отсюда, в стороне от дороги, стоит водяная мельница. Мельник – мой кум и приятель, звать его Максимом. Ступайте к нему, пообещайте денег, и он вас укроет. Вот видите дорогу-то? Так по ней, никуда не сворачивая, и ступайте, сами на мельницу наткнетесь.

Федот быстро зашагал обратно в свою деревню, а наши путники поспешили выйти на указанную им дорогу.

По словам Федота, до мельницы было всего верст пять, но на самом деле наши путники шли чуть не три часа и подошли к ней измученные, усталые.

Мельница казалась полузаброшенной и стояла в лощине, в полуверсте от проселочной дороги, и была окружена почти вся лесом; амбар или сарай, где мололи, был полуразрушен, покосился набок; близ этого сарая стоял небольшой, в три оконца, домик мельника.

На мельнице было полнейшее безмолвие. Снег перестал, небо очистилось, из-за туч величаво выплыла луна.

Едва только Захар подошел к воротам, чтобы постучать, как его учуяли собаки и подняли страшный лай.

– Цыц, цыц, проклятые! Угомону на вас нет! Что вы, на кого лаете? Иль гостя незваного-непрошеного учуяли? – послышался Захару голос со двора.

Старый слуга постучал.

– Батюшки, да никак кто-то стучит? Так и есть. Кто стучит, что надо?

– Отопри, Христа ради, пешеходам.

– Вы на ночлег, что ли?

– Да, да, на ночлег. Пусти, мы хорошо тебе заплатим, – сказал Левушка Храпунов, подойдя к воротам. – Нас твой кум Федот к тебе прислал.

– Кум Федот прислал? Так бы давно и сказал. Входите, рад гостям! Хоть гости вы и ночные, незваные, нежданные, а все же я вам рад.

Проговорив эти слова, мельник впустил к себе на двор путников.

Петр Петрович объяснил мельнику, за какой помощью они пришли к нему.

– Что же, это можно, моя мельница стоит в стороне, сыщики не скоро до нее доберутся. Укрывать я стану, только не жалейте денег, – проговорил мельник. – Под моим домишкой есть подполье, там, если нужда придет, вы и укроетесь. А пока ложитесь-ка спать, утро вечера мудренее.

Изба мельника была довольно поместительна и разделена холодными сенями на две половины; в передней жил мельник, а в задней – его работник и старуха. Передняя изба разделялась перегородкой на две горницы, и наши путники расположились в избе мельника очень удобно: за перегородкой поместились Маруся и ее служанка Дуня. Петр Петрович и Левушка Храпунов легли на широких скамьях, одевшись полушубками, а старик Захар не решался ложиться.

– Вы, господа милостивые, спите, а я посижу, постерегу, – говорил он, усаживаясь около самой двери в сени.

Пожелав своим постояльцам доброй ночи, мельник пошел спать в заднюю избу, и скоро настала тишина, прерываемая легким храпом измученных путников.

Не спал один только верный слуга. Он долго крепился, долго боролся со сном. Но все же последний осилил его, и старый Захар крепко заснул, сидя у двери.

Долго ли спал Захар, он не помнил, только громкий собачий лай разбудил его. Он открыл глаза, взглянул в оконце: было совершенно еще темно.

Вдруг до слуха Захара долетел громкий стук в ворота. Это заставило старика слугу вскочить на ноги; он бросился в сени и столкнулся там с мельником.

– Стучат. Верно, сыщики? Надо будить своих, – тихо сказал он Максиму.

– Постой, надо наперед узнать, кто стучит. Ступай буди своих, а я сейчас приду, только поспрошаю, кто стучит. – И, проговорив это, мельник подошел к воротам и спросил: – Кто стучит не в урочный час?

– Я. Отпирай скорее ворота, старый филин, с почетом гостя принимай! – раздался за воротами звонкий голос, показавшийся мельнику знакомым.