Император Павел I и Орден святого Иоанна Иерусалимского

При таком положении дел ситуацию с Гомпешем вполне логично объяснить и чисто психологическими факторами. Тогда понятна и та личная депрессия, перешедшая в апатию, и самоустранение от своих прямых обязанностей, которые привели последнего Великого Магистра на Мальте к такому трагическому финалу. Тем не менее еще многие вопросы остаются без ответа…

После этого позорного акта капитуляции Мальтийский орден окончательно теряет свой государственный суверенитет. Начинается новый этап в его существовании. Все католические правители Европы молча наблюдали его агонию. Помощь ордену пришла с той стороны, откуда ее никто не ожидал, — от православного российского императора Павла I.

На следующий день, 19 июня, Бонапарт покинул Мальту, оставив на острове гарнизон около семи тысяч человек, под командованием генерала Вобуа. Как вспоминал позже генерал Мармон:

«Восьми дней нам хватило для удовлетворения всех потребностей эскадры и подготовки военных кораблей Мальты для следования за нами. После этого мы погрузились на корабли и продолжили наш путь к Александрии, единственному порту Египта. Я был повышен до звания бригадного генерала, а войска, которые находились под моим командованием, получили приказ остаться на Мальте, составив ее гарнизон. Мне же дали бригаду, составленную из одного единственного 4го легкого полка, входившую в состав дивизии генерала Бона. После этого назначения моему счастью не было предела; я выходил из общей массы и был теперь предназначен, всегда иметь командные должности»[82].

Последующие события развивались довольно стремительно. Видимо, благодаря французам известие о сдаче Мальты разнеслось по всем странам довольно быстро. И если у одних оно вызывало удивление и негодование, то у других удовлетворение, а многие воспользовались этим известием в корыстных целях.

Осторожный папа Пий VI тут же отказался вмешиваться в какие-либо орденские дела и занял выжидательную позицию. Но не отставали другие царствующие особы Европы. В Сардинии король конфисковал и казну, и доходы ордена, а на все его имущество наложил арест. Неаполитанский король не только повторил все действия сардинского, но передал все имущество ордена в управление светскому начальству и распорядился снять с дома мальтийского посла герб Великого Магистра. В герцогстве Тосканском были запрещены все выплаты орденских доходов. В Парме французские комиссары захватили все орденские имения и вскоре их продали[83].

Ситуация с фон Гомпешем так же складывалась для него печально и даже не определенно. Во-первых, в Европе все ожидали объяснений, но Великий Магистр упорно отказывался что-либо прояснить со сдачей Мальты. Во-вторых, все письма Великих Приоров Ордена, посланные Гомпешу, остались без ответа. Вопросов появлялось все больше и больше. Отношение к Гомпешу меняется. Похоже, что от него все отвернулись. Даже в Вене, где когда-то Гомпеш был послом от императора Священной Римской империи при Мальтийском ордене, разрешили ему лишь временно «пребывать в землях своих, впредь до усмотрения»[84]. А «усмотрения» эти были весьма прозрачны. Венский двор пытался выяснить намерения других дворов о будущей судьбе ордена.

Такое положение не устраивало фон Гомпеша, да и долго не могло продержаться. С членами своего Совета он перебирается в Баварию, откуда сам был родом и где многие его родственники занимали весьма высокие министерские должности. Баварское правительство не только приняло его с распростертыми объятиями, но и послало в Триест Кавалера с поздравлениями, что он так счастливо «отделался и благополучно изволил прибыть в тихое и безмятежное пристанище»[85].

Недовольство создавшейся ситуацией было всеобщим, однако, все заняли выжидательную позицию. Ситуация полной неразберихи и неясности заставила даже Орденского министра 12 июля 1798 г. подать представление в Российское Министерство об удержании приготовленных к отправке на Мальту двухсот тысяч рублей «по неизвестности судьбы сего острова»[86].

Это, кстати, понимали не только в Раштадте. Небезынтересно привести свидетельство из «Политического журнала на 1798 год», выходившего в Москве. Статья «Мирный проект в Раштадте», опубликованная в августовской книжке журнала, начиналась буквально следующими словами:

«Хотя давно известно было и в нашем журнале неоднократно замечено, что французские посланники всячески старались протянуть мирные переговоры, твердя, что время проволочки миновалось, и они делали все возможные замедления, обвиняя в том имперское депутатство. Но, наконец, они явно показали, что не имеют охоты заключать мир на предложенных условиях»[87].

В Петербурге после сдачи Мальты

В Петербурге еще не знали, что на самой Мальте его жители подняли восстание против французов, считая, что произошла измена со стороны рыцарей. Такого же мнения придерживались и некоторые из знаменитых и заслуженных членов ордена, проживавших в других странах.