Император Вечерних Звёзд

На поиски мистера Уайтчепела ушло не так много времени. Я прячусь в тени, наблюдая, как он выходит из местного паба.

Инструктор Калли — высокий и долговязый, с проплешиной на макушке. Он выглядит надежным — никакой угрозы. Вероятно, это как-то связано с мышиными чертами лица. Даже его магия на вкус непримечательная и покорная. Он громко топает по тротуару, спрятав руки в карманы, и понятие не имеет, что ночь следует за ним. На полпути он начинает свистеть, будто в мире забот. Этот ублюдок напугал мою пару и у него еще хватает наглости свистеть.

Это капля, переполнившая мою чашу терпения. Я появляюсь перед ним, тьма клубиться вокруг, словно дым. Он пугается, делая шаг назад. Ему понадобилась секунда, чтобы прийти в себя.

— Кто ты? — спрашивает он. — Ты напугал меня.

Я шагаю к нему, не делая никаких попыток успокоить его страхи, тьма следует за мной. Она может поглотить инструктора за секунды, но это будет слишком просто. Он округляет глаза. Да, теперь он понимает, что я не безобидный незнакомец.

Он поднимает руки.　

— Бумажник в заднем кармане. Бери, он твой.

Я не прекращаю идти на него. Если бы мне нужен был бумажник, тот давно был бы у меня. Когда Уайтчепел понимает, что не может просто отговориться, начинает пятиться, но слишком поздно. Я хватаю его за горло и прижимаю к ближайшей стене.

— Чего ты хочешь? — спрашивает он с нотками страха в голосе.

«Заставить тебя истекать кровью».

— Ты веришь в то, что ты хороший человек? — спрашиваю я.

Он скорее задыхается, чем отвечает. Я сжимаю его горло сильнее, магия вытекает из меня, вынуждая ответить, хотя у него едва хватает воздуха.

— Д-да, наверное.

Я скалюсь.

— Не верно.

Я разжимаю хватку, и инструктор падает на мокрый асфальт. Он делает несколько хриплых вдохов, затем отползает назад, пытаясь встать на ноги. Ему это не удается, дрожащие ноги не слушаются.

Я иду на него, громко стуча ботинками.

— Серьезно, чего ты хочешь? — спрашивает он, высоким и тонким от страха голосом.

— Два слова: Каллипсо. Лиллис.

Январь, 7 лет назад

— В тысячный раз, я ничего ей не делал!

Мы с мистером Уайтчепелом находимся в заброшенном здании в Бельцах, Молдова. Земля усеяна старыми обертками, использованными презервативами и разбитыми пивными бутылками. Окна давно заколочены, и свет проникает только через провалившуюся часть крыши. Здесь пахнет мочой, паразитами и плесенью. О, и кровью. Начинает пахнуть кровью. Об этом заброшенном здании в бедной части города и стране, о которой большинство людей даже не знают, тут никого не бывает, кроме пары молодежных гулянок. Уайтчепел тоже может быть невидимым.

Я обхожу инструктора Калли.

— Что же дальше? Палец или сломать кость?

Мужчина начинает в открытую плакать. Несколько пальцев я уже отрезал. Я подумывал нанизать их на нитку и сделать ожерелье. Возможно, я даже отдам его Калли.

…Слишком жутко…

«Никто вас не спрашивал».

Клянусь, тени говорят только тогда, когда я не хочу их слушать.

— Прошу, — плачет Уайтчепел.

Я бы хотел сказать, что на это больно смотреть или, что во мне есть мягкость, которая шарахается от такого, но тогда я бы не был Королем Ночи.

Я приседаю перед учителем.　

— Готов сказать, почему выбрал Каллипсо Лиллис?

Он до сих пор отрицает свою вину. Инструктор делает несколько глубоких вдохов.　

— Я ей понравился, — дрожащим голосом отвечает он, — она хотела узнать меня лучше.

Во мне бурлит гнев.

«Я ей понравился».

Я вытаскиваю нож, подбрасываю его в руке и хватаю мудака за, уже окровавленную, ногу.

— Думаю, за эту ложь заберу два пальца.

— Подожди-подожди!

Он начинает громко кричать, когда я осуществляю свою угрозу. После этого он долго плачет, и я терпеливо жду.

— Правду, — требую я, как только чувствую, что он готов говорить, и в этот раз давлю магией. Несколько секунд он давится словами, которые не хочет произносить, а я спокойно за этим наблюдаю.

— Она одна, — наконец, говорит он. — А мне не везет с женщинами, и вот я… она… я не плохой парень, — умоляет он. — Ей бы понравилось. Она действительно хотела меня.

Я едва не слетаю с катушек. Лишь из-за жесточайшего контроля я не начинаю дубасить придурка, превращая его лицо в кровавое месиво.

Он оседает, когда магия отпускает его тело.

— Сколько еще? — спрашиваю я, сдерживая ярость.

Хищники не просыпаются однажды с такими призывами. Такое тлеет и развивается внутри многие годы.

Потея, он изумленно смотрит на меня. Я принуждаю его магией.

— Сколько?

Он снова начинает плакать.

— Я не знаю…

Я подношу нож к его пальцу.

— Хочешь, освежу твою память?

— Нет, нет! — Он делает несколько слабых вдохов. — С-семь. Еще семеро.

Я подумываю о том, чтобы кастрировать его здесь и сейчас. Семь жертв. Это не временное помешательство. Этот мужчина — серийный насильник. А его жертвы? У каждой эмоциональные шрамы на всю жизнь для того, чтобы этот ублюдок мог пережить моменты больного счастья. Хладнокровно я ломаю ему бедренную кость, а под его крики дроблю коленную чашечку. Его крики — самая сладкая музыка.