Императорская Академия

— Я, к слову, тоже не разгадал, — фыркнул Анатоль. — Никогда не увлекался классической музыкой.

— И я, — кивнул Андрей.

— Ничего. Зато Мишель быстро всё понял, — сказал я. — Для того и нужна команда — в которой каждый силён по-своему… Кстати. — Мне с самого начала игры не давал покоя один вопрос. — Кто-нибудь может мне объяснить, отчего Юсупов так цепляется к Мишелю? — Я повернулся к Андрею. — Ты назвал Мишеля «самородком», правильно я помню?

Андрей поморщился. Процедил:

— Юсуповы — известные борцы за чистоту аристократической крови. Я даже слышал, что Венедикт Юсупов выдвигал в Ближнем кругу предложение насильственно лишать самородков магии.

— И я об этом слышал, — кивнул Анатоль. — Можно сказать, из первых уст. Папахен разговаривал с кем-то по телефону, возмущался поведением Юсупова. А когда папахен возмущается, у него в кабинете аж стёкла дрожат. Не захочешь — услышишь.

— А это возможно — насильственно лишить магии? — удивился я.

Андрей развёл руками:

— По слухам, возможно. Но это однозначно не та вещь, о которой будут рассказывать школярам на первой курсе.

— Это запрещённый раздел, — кивнула Полли. — Изучать и использовать такую магию позволительно только с личного разрешения государя.

— Ясно, — кивнул я. — А самородок — это?..

Парни и Полли переглянулись.

— Крепко ты головой ударился, — посочувствовал Анатоль. — Элементарных вещей не помнишь… Самородок — это незаконнорожденный маг. Не обязательно прямой бастард; прямых, как правило, признают, потому что такой ребёнок-маг — большая редкость. Но случается и так, что маги появляются внезапно — в обычных, казалось бы, семьях.

— Кто-то когда-то согрешил с магом, — пояснил Андрей в ответ на мой вопросительный взгляд, — но это проявилось лишь через несколько поколений. Чем сильнее родовая магия, тем проще установить её принадлежность. Я не знаю, в какой семье родился Мишель. Но судя по тому, что носит фамилию Пущин, родовая магия — их.

— Порой случаются удивительные открытия, — усмехнулся Анатоль. — Будьте осторожнее в половых связях, господа… Прошу прощения за фривольность, — поклонился он покрасневшей Полли.

— Хотя барону Пущину — уже под восемьдесят, — продолжил Андрей, — и наследников у него нет.

— В газетах писали об истории с Мишелем, — кивнула Полли, — теперь я припоминаю. Он рос в обычной мещанской семье, не самой богатой — когда у него вдруг проявился дар. Родители Мишеля подали прошение на имя государя, о том, чтобы определить, какому роду принадлежит магия. Установили имя Пущиных. Старый барон был изрядно шокирован, но выделил деньги на содержание Мишеля. И дал ему своё имя.

— Хотя, насколько я понимаю, свежеобретенному наследнику он не сильно рад, — добавил Анатоль.

— Почему ты так думаешь?

— Ну, сами посудите. Если бы старик принял Мишеля не формально, а действительно как своего наследника, то непременно ввёл бы его в аристократический круг. И кто-то из нас, так или иначе, оказался бы с ним знаком. В то время как мы все, сколь могу судить, впервые увидели Мишеля у ворот Академии. Хотя на узость общения лично я не жалуюсь.

— Как и я, — кивнула Полли.

— Стало быть, всё, что сделал старик Пущин — исполнил волю государя, — закончил Андрей. — Ни каплей больше. Он дал самородку своё имя и выделил какое-никакое содержание. А на этом — всё… Н-да, Мишелю остается только посочувствовать.

— Посочувствовать стоит тем, кто не смог поступить в Академию, — буркнул я. — Напомнить вам, сколько было таких аристократов — чистокровных, на минуточку? Или, может, напомнить, как непросто было сюда поступить? А Мишель — справился. При том, что с ним, в отличие от вас… то есть, я хотел сказать — от всех нас, — не занимались с самого рождения лучшие преподаватели. Этот парень всего добился сам.

— А ведь и правда… — проговорил Анатоль. — Надо же, я и не подумал. Дар проявился у Мишеля едва ли год назад — и за это время он успел подготовиться к поступлению в Академию!

— Пусть Юсупов, со своей одержимостью чистотой крови, только попробует хотя бы косо посмотреть на Мишеля, — твёрдо сказал Андрей. — Будет иметь дело со мной.

— И со мной, — кивнул Анатоль.

— А я вообще не понимаю этих предрассудков по части происхождения, — решительно объявила Полли. — По моему мнению, это постыдный пережиток прошлого — от которого просвещённым людям следует избавляться!

Они горячо разговаривали и дальше. А я шёл и с удивлением думал о том, что мне, кажется, удалось создать из этих разных, не похожих друг на друга подростков настоящую команду.

* * *

Мы вернулись туда же, откуда стартовали — на площадку с флагштоком и пушками. Встречали нас овациями и возмущённым свистом.

Аплодировали белые маги. Чёрные — свистели. Свист почти заглушал аплодисменты.

— Я только сейчас осознал, насколько чёрных магов больше, чем нас, — вполголоса пробормотал Анатоль.

— Тем важнее сделать так, чтобы в следующем году ситуация изменилась, — так же негромко отозвался я.