Империи Средневековья. От Каролингов до Чингизидов

Итак, можно утверждать, что в описанный период Китай стал полноценной морской державой, по-видимому контролировавшей морские пути и торговлю в Азии. На эту роль он претендовал со времен династии Юань и не отказывался от нее вплоть до XV в. На закате династии Тан окончательная политическая и экономическая интеграция южных регионов, иными словами, установившаяся взаимозависимость между этими областями и остальной частью империи, привела к тому, что правительство на более или менее добровольной основе включило морское пространство в экономическую и оборонную политику (до эпохи Мин). Экономическое взаимодействие азиатских стран с остальным миром было устроено таким образом, что даже ограничительная политика династии Мин, сдерживавшая развитие южных и юго-восточных прибрежных регионов, оказывала косвенное воздействие на расширение китайской торговли в Азии. Во времена династий Сун и особенно Юань сложился благоприятный экономический и социальный климат для иностранных купцов, среди которых особое место занимали мусульмане, постепенно интегрировавшиеся в городские общины на морском побережье. С воцарением династии Мин ситуация изменилась, вследствие чего многие из них переселились в Юго-Восточную Азию. Вместе с другими беженцами, как правило, из юго-восточных провинций, они образовывали китайские диаспоры и постепенно получали контроль над торговлей в новом месте. Мы говорим о группах, которые Ван Гунву назвал «купцами без империи»[180], а Леонард Блюссе в недавней работе определил как подданных «теневой империи»[181]. Истина находится где-то посередине между этими двумя формулировками: в первом случае речь идет об общностях, предоставленных самим себе (что действительно было так), однако здесь не отражено их экономическое могущество; во втором случае содержится намек на косвенную вовлеченность в мировую торговую сеть, а также на связь нового места жительства с родными краями, тем не менее не учитывается неоднозначность социальной реальности. С одной стороны, китайские мигранты оказывались вне закона для своего государства, а с другой — свободная торговля могла навлечь гнев местных властей: ведь покинув Китай, китайские купцы попадали под контроль государств Юго-Восточной Азии.

В рассматриваемый в этой статье период в Китае произошла окончательная интеграция южных регионов, которые c тех пор управлялись по тем же принципам, что и другие провинции[182], а вместе с ними и прилегающих морских территорий. На короткое время Китай стал морской державой, под сенью которой процветали многочисленные диаспоры: китайские мусульмане, хокло[183] и др. Морская экспансия была обусловлена, прежде всего, беспрецедентным экономическим подъемом во времена правления Сун, который, в свою очередь, был следствием постоянной военной угрозы (на северных рубежах). Никогда прежде китайское государство не сталкивалось с противниками настолько могущественными, что вернуть утраченные территории не представлялось возможным, и не оказывалось настолько слабым, что было вынуждено ежегодно платить дань, в каком-то смысле покупая себе мир. Тем не менее Джон Чаффи вслед за Сиба Ёсинобу отмечает, что размер этих выплат был меньше доходов, которые приносила торговля с народами степи. Чаффи даже предполагает, что эти выплаты не имели негативных последствий для китайской экономики, а, напротив, косвенно стимулировали увеличение спроса на суньские товары в Ляо, а, возможно, также в Си Ся и Цзинь[184]. Таким образом, извечная гонка за прибылью, по всей видимости, порождала динамику, способствующую экономическому росту и техническому прогрессу, которые характеризовали Китай и смежные азиатские регионы в этот период.

Под влиянием ограничений, а также предшествующего экономического и культурного роста китайское производство (шелк, чай и т. д.) и потребление (специи, благовония и другие экзотические товары) стали движущей силой азиатской торговли и экономики. Угроза, исходившая от народов степи, стимулировала развитие морского и военного дела. Институты, связанные с управлением морской торговлей с другими странами, в том числе данническая система и морские ведомства, которые регулировали коммерческие операции, в конечном счете сформировали облик и характер торговой деятельности в Азиатском регионе в этот и последующие периоды. Создание даннической системы привело к установлению государственной монополии на торговую деятельность, что ограничивало как экономические контакты, так и товарооборот. Тем не менее сложившаяся ситуация лишь возбуждала воображение наиболее предприимчивых китайцев: частная торговля, изначально находившаяся под запретом, в XVI в. постепенно вытесняет государственный сектор.