Империя

предполагал тогда Арекн. Ночью, когда он вовсю развлекался с той шлюхой, в бордель

ворвалась толпа стражников. Дальше была ещё одна драка, во время которой Арекн,

кажется, даже убил одного из них, чем окончательно подписал себе приговор. В тот миг, когда его выносили из борделя, он увидел этого светловолосого гада с разбитым лицом.

Тот ухмылялся и кричал Арекну о том, что тот теперь и недели не проживёт. Ну, хоть в

этом он ошибся. Неделю его держали в этом гадюжнике, но с исполнением приговора

никто не будет затягивать. К убийцам в армии отношение всегда было особенным, никто

из них долго не топтал грешную землю.

Теперь же Арекну только и оставалось, что считать последние часы и дни своей жизни да

слушать то, что происходило за массивной дубовой дверью его темницы. Если первое

занятие было не самым радостным, то второе приносило хоть какой-то интерес, ведь пару

дней назад в соседнюю камеру посадили ещё одного беднягу, который теперь чуть ли не

каждый час кричал о том, какие все «членососы» и «говнюки», эти словечки

перемежались с какими-то весьма заковыристыми южными ругательствами. Этот чудик

ещё и не забывал требовать встречи с самим Императором. Иногда они с Арекном даже

разговаривали. Правда, не очень часто, потому что чаще либо легионер пребывал в не

самом лучшем настроении, и ему было совсем не до разговоров, либо на его соседа

накатывало, и он начинал орать про то, какие все в этой чёртовой Империи говноеды.

Второе случалось чаще.

И было ведь, за что проклинать весь белый свет, потому что этим соседом был никто

иной, как лорд Балор, правитель Соладара и правая рука самого Императора. Когда он

только вернулся в столицу после весьма утомительной поездки в северные провинции, на

него тут же набросились чёртовы ангатары. А спустя пару часов он уже обнаружил свою

персону лежащей на холодных камнях той самой тюрьмы, в которую он ещё в начале

своего правления отсылал особо ретивых приспешников Узурпатора. Ему даже не

сказали, в чём конкретно его обвиняют, чёрт побери!

С каждым днём, что он проводил в тюрьме, внутри Балора все сильнее закипала ярость.

Если бы не этот мальчишка в соседней камере, то лорд Соладара уже наверняка свихнулся

бы от злости и полного отсутствия понимания того, что вообще тут происходит. Но даже

редкие беседы с Арекном уже не помогали к тому моменту, когда дверь в камере Балора

со скрипом отворилась; он уже готов был без раздумий убить вошедшего и бежать на

свободу. Только в последний миг он увидел, что перед ним стоял Элхарт.

Глаза Императора запали, лицо было болезненно бледным, а руки правителя тряслись, как

у какого-то запойного алкоголика. Он просто стоял в дверях и смотрел на Балора, который

и сам не решался сделать и шагу.

- Эл, что за дерьмо тут творится, - спросил, наконец, тот, но Император не ответил ему.

Он все так же молча смотрел ему в глаза. Это продолжалось около двух минут. Две

минуты, за которые лорд Соладара успел перебрать в голове все возможные варианты, но

так и не приблизился к правде.

- Корус и Валор мертвы, - негромко сказал Элхарт, и для Балора эта новость стала, словно

удар молота в грудь. Он попятился назад и упёрся спиной в каменную стену. Ноги больше

не могли удерживать вес тела, и лорд Соладара медленно сполз на пол, так и не сказав ни

слова. У него перед глазами стояли два хохочущих, обнимающихся друга. Корус и Валор.

Они всегда вели двух «мальчишек», всегда вытаскивали их из бесконечных передряг,

всегда служили сильнейшей из опор власти Элхарта. А теперь они были мертвы.

Мертвы…

- Ты нашёл убийцу? – с трудом поборов дрожь в голосе, спросил Балор, подняв взгляд на

Императора, и заметил в глазах того настоящее отчаянье.

- Гортан думает, что нашёл, - ответил Элхарт, бросив к ногам друга кинжал с прозрачным

алым лезвием, который Балор просто не мог не узнать. Этот небольшой сувенирчик,

который он нашёл в замке того эрла… - этим кинжалом убили Коруса, - продолжил

Император, - а Валор был отравлен. Тем самым напитком, что ты подарил ему перед

отъездом.

- Да что за херню ты городишь, Эл?! Я сам отпил из той бутылки, и, как видишь, жив-

здоров! А кинжал этот уже несколько лет только и делал, что лежал у меня в комнате. Я

его даже перед бабами красоваться не брал, потому что боялся, что его кто-то украдёт! -

Балор встал на ноги и подошёл к Императору. - Да посмотри на меня, чёрт тебя раздери!

Ты же знаешь, что я этого не делал!

- Я… - начал было Элхарт, но Балор резко перебил его.

- И не смей мне тут плести ту чушь, что тебе городит Гортан! Он тот ещё ублюдок, и ты

знаешь, что он уже давно повёрнут на власти. Это какая-то его дерьмовая игра, в которой

он хочет стравить меня с тобой. Хочет лишить тебя всякой опоры.

- Балор…

- И если ты поверишь всему этому, то просто плюнешь на могилы Валора и Коруса! Они-

то знали, кто я такой, и никогда не боялись повернуться ко мне спиной. Чёрт побери, Эл, прекрати быть таким идиотом и взгляни на факты!

- Нет ещё никаких могил, - устало прошептал Элхарт, - похороны Коруса будут только на

следующей неделе, а Валор будет вечно лежать в их фамильном склепе.