Империя ангелов

Никто не пришел поцеловать меня перед сном, рассказать сказку, чтобы убаюкать. Я долго плакала в одиночестве, а потом помолилась. Хочу, чтобы родители меньше ссорились и больше занимались мной.

63. Жак, 8 лет

– Эй, малявка! Хочешь подраться?

– Нет! – отвечаю я категорично.

– Ты нас боишься?

– Да.

– Сильно боишься?

– Сильно.

Вымогатели смущены моей реакцией. Мальчишки в таких случаях всегда отвечают, что не боятся, – так, от бравады. Не хотят терять лица. Мне на это плевать. Я не хочу изображать смельчака.

Главарь банды ждет, что я воинственно встречу его наглый взгляд, но я вместо этого изучаю синюю линию горизонта, игнорируя их существование.

Это Мартин научила меня не смотреть в глаза кусачим собакам, хулиганам и пьяницам, потому что они считают это провокацией. Зато в шахматах рекомендуется, наоборот, смотреть противнику на переносицу, точно между глаз. Это сбивает его с толку. «У него создается ощущение, что ты видишь его насквозь», – объясняет Мартин.

Да уж, чему только эта девочка меня не научила! В том числе уважению к противнику. По ее словам, только та победа настоящая, которая одержана в последний момент. «Слишком легкая победа – не в счет».

– Ты смеешься над нами? – спрашивает главарь вымогателей.

– Нет.

Еще один совет Мартин: чтобы выбить раздраженного из колеи, надо просто разговаривать с ним разумно.

Я иду себе своей дорогой. Хулиганы колеблются. Из шахмат я уяснил, что если нападающий колеблется, то он теряет время. Я пользуюсь этим, чтобы спокойно уйти от них как можно дальше.

Я мерно дышу, сердцебиение не ускорилось. Не чувствую ни малейшего впрыска адреналина. Я неплохо прохожу испытание, но знаю, что через несколько минут, осознав недавнюю опасность, непременно запаникую. Сердце заколотится, я задрожу от страха. Враг, правда, будет уже далеко и не сможет насладиться ужасом, который он мне внушил.

Странное дело, страх всегда охватывает меня с опозданием. В самый ответственный момент, что бы ни происходило, я сохраняю хладнокровие и кажусь спокойным, а вот спустя четверть часа у меня в голове происходит взрыв.

Чудеса!

Я рассказываю об этом Мартин. Она говорит, что такая реакция сложилась у меня, наверное, с младенчества. Когда я в самый первый раз подвергся нападению, то так перепугался, что мой мозг изобрел способ выживания. Мартин думает, что мое пристрастие к сочинению всяких историй тоже как-то связано с этим давним страхом. Писать для меня – способ мщения и разрядки. Сколько злоумышленников, чудищ, убийц я уже мысленно разрубил на куски своей ручкой?

Писать – спасение, вопрос выживания. Пока я буду писать, никаким злодеям меня не запугать. Очень надеюсь, что писательство откроет мне еще более манящие лазейки.

Я пишу еще кое-что специально для Мартин. Это история малодушного трусишки, встречающего женщину, которая открывает ему глаза на самого себя и берет его под защиту.

64. Игорь, 8 лет

Я ругал сиротский приют в Санкт-Петербурге – а зря, оказывается. Исправительная колония для малолеток в Новосибирске гораздо хуже. В приюте нас кормили мясными обрезками, но по крайней мере свежими. Здесь они гнилые. Торча здесь, я определенно обзавелся супериммунитетом.

В приюте постели были сыроватыми, а здесь они кишат клопами величиной с мой большой палец. Их даже мыши боятся. В приюте на каждом шагу воняло мочой, а здесь всюду смердит тухлятиной.

Не сосчитать, сколько раз я успел пожалеть, что решил поквитаться за Володю, а не уехать с полковником. Недавно я узнал, что бывший мой будущий папаша арестован. Он и вправду был педофилом. Ребята не соврали. Если уж и на военные награды больше нельзя полагаться, то…

В первый же день, стоило мне прикорнуть, у меня украли все вещи. Ночью в этом учреждении раздаются самые разные звуки. Иногда слышны крики, и тогда у меня так расходится воображение, что его не унять.

Ваня тоже здесь. Раз это он сунул мне кинжал, директор посчитал его сообщником преступления. В первый же день он умудрился здорово получить по физиономии. Такое ощущение, что он навлекает на себя побои. Я вмешался, чтобы его спасти. Он говорит, что навсегда это запомнит. Теперь Ваня мне как младший брат.

Здесь тоже приходится работать в мастерской. Сироты, правонарушители, заключенные – все это дешевая рабочая сила для промышленности. Я по-прежнему делаю игрушки для западных детей.

65. Про Натали Ким

Я испытал на Венере тактику «тепло-холодно»: чередую приятное – почести, связанные с ее работой манекенщицы, – и неприятное – родительские ссоры.

На Игоре я испробовал тактику бильярда: внушил его приятелям, чтобы подтолкнули его к схватке с Петром.