Империя ангелов

– Не желаю больше этого знать. Хочу только смеяться, смеяться, смеяться… Пьянеть от хохота и от шуток до конца времен. Будем же смеяться, друзья мои! Смеяться и забывать.

Как он изменился, дорогой мой Фредди! Неужели даже юмор бывает навязчивым? Он хлопает в ладоши.

– Здесь становится грустно. Срочно нужен хороший анекдот. АНЕКДОТ! – требует бывший раввин-танатонавт.

После таких воспоминаний как-то не до юмора, тем не менее Оскар Уайльд старается рассеять мрачное настроение, созданное словами Фредди:

– Иисус путешествует со своей матерью. В родном селении они видят, как жители намереваются забросать камнями женщину, изменившую мужу. Иисус вмешивается и говорит: «Пусть тот, кто ни разу не грешил, первым бросит в нее камень». Ропот в толпе, все роняют камни. Иисус уже собирается освободить женщину под аплодисменты толпы, как вдруг огромный камень, просвистев в воздухе, убивает несчастную. Иисус оборачивается. «Тебе не кажется, мама, – говорит он, – что иногда ты перегибаешь палку?»

Звучат натужные смешки.

– Наше счастье, что Иисус нас не слышит, – говорит как обычно невозмутимый Бастер Китон. – Он не любит, когда шутят с его матушкой…

– Есть еще анекдот про человека, который все время жалуется, что никак не выиграет в лотерею. Прилетает его ангел-хранитель и говорит: «Слушай, я хочу, чтобы ты выиграл, но для этого ты должен хотя бы купить билет!»

Этот анекдот все знают, тем не менее хихикают.

Мы с Раулем не участвуем во всеобщем веселье, считая его немного искусственным.

И тут появляется Мэрилин Монро. Фредди раскрывает ей объятия. Став ангелом, она не утратила былого изящества, той магии, что сделала Норму Джин Бейкер легендой. По-моему, несправедливо, что звезды, умершие во цвете лет, здесь по-прежнему хороши, тогда как те, кто ушел в глубокой старости, вроде Луизы Брукс или Греты Гарбо, навечно отмечены следами прожитых лет.

– Представлять вам эту прелестницу излишне, – говорит задорный раввин.

Он гладит ее по ягодицам. Не знай я, что здесь невозможна какая-либо сексуальность, заподозрил бы, что они состоят в интимной связи. Они смеха ради подражают любовным ласкам, хотя пальцы каждого встречают одну пустоту. Удивительно, что такая красотка находит в этом лысом толстяке? Ответ не заставляет себя ждать: юмор! Мэрилин дарит Фредди свою красоту, он в ответ одаривает ее смехом.

– Вразумите его, мисс Монро! – просит Рауль.

– Простите, для меня ужас холокоста – такая же травма. Если хотите знать, прежде чем выйти замуж за Артура Миллера, я приняла иудаизм.

Мне хочется выяснить истинные обстоятельства ее смерти, но момент не очень подходящий.

– Сначала, – объясняет Мэрилин, – Фредди посещал бывшие концлагеря, чтобы помочь еще блуждавшим там по-прежнему душам подняться в рай. Но потом он бросил это занятие. Не смог всего этого вынести. Очень многие пережили слишком страшные страдания из-за безразличия неба и народов. Биологический вид, способный совершать такие преступления, недостоин спасения. Я очень хорошо его понимаю и тоже больше не хочу что-либо делать для людей, – заканчивает она с плохо сдерживаемой яростью.

– Чем отчаиваться, не лучше ли попытаться понять? – предлагает Рауль.

– Что ж, тогда ответь на вопрос: почему такие преступления совершались безнаказанно? Почему, я тебя спрашиваю? Почему? ПОЧЕМУ? – кричит Фредди.

Рауль сбит с толку, но быстро берет себя в руки:

– Потому что система здесь, наверху, сложнее, чем кажется. Наш долг – выяснить, кто принимает решения выше нашего ангельского мира. Пока мы не настроим космические часы, весь этот сложнейший механизм, холокост останется загадкой. Более того, сохранится риск его повторения. Вместо того чтобы окукливаться в своем горе, ты бы лучше помог нам проникнуть в тайны мира Семерок, чтобы помешать новым гекатомбам.

Но раввин Мейер упрямится:

– Человечество не способно развиваться. Оно обречено на самоистребление. Между людьми нет взаимной любви. Нет желания добра друг другу. Повсюду возрождается фанатизм, национализм, консерватизм, экстремизм. Ничего не меняется и никогда не изменится. Более чем когда-либо торжествует нетерпимость.

Наступает моя очередь заступиться за смертных:

– Человечество движется вперед на ощупь. Три шага вперед, два назад. Какой-никакой, а прогресс. Сейчас оно у отметки 333, а скоро достигнет, по-моему, 334. Нельзя это обесценивать. Если мы, ангелы, отвернемся от людей, кто же их спасет?

Фредди отворачивается, как будто устав от наших приставаний.

– Предоставим смертных их судьбе. Пусть опустятся на самое дно, вдруг после этого в них оживет инстинкт выживания и они вынырнут?

И он снова кричит своим друзьям:

– Будем смеяться, предоставив человечество его участи!

68. Энциклопедия

ВАНУАТУ. Архипелаг Вануату открыли в начале XVII века в неведомых прежде водах Тихого океана португальцы. Островитян там всего несколько десятков тысяч человек, подчиняющихся особым правилам жизни.