Империя Инферно. Несущие Свет

Вероятно, мальчик решил, что ему послышалось, настолько он не поверил своей удаче. Несколько секунд колебаний решили его участь. Когда он вскочил на четвереньки и уже почти поднялся, лаковая туфля опустилась на его спину с такой силой, что мальчик ударился лицом об землю с глухим стуком.

Де Руссо покачал головой и стальным голосом отрезал:

– Ничтожество.

Хлопок, удар и душераздирающий вопль. Глубокая багровая полоса рассекла мальчишечью спину, траву окатили бордовые брызги. Подросток с усилием прикусил губу и вырвал клок травы, но убежать или просто подняться на ноги не пытался. Ему будто бы и не приходила в голову мысль о бегстве.

Она пришла спустя пару секунд затишья.

– Не думаю, – хмыкнул де Руссо.

Снова взмах руки, свист, удар и крик.

Руслан смотрел на мучения мальчика и чувствовал, как леденеет в жилах кровь. Каждый удар не только хлестал по ушам свистом кнута и пронзительными криками, но и обдавал болевой волной самого графа.

Маркиз бил, не жалея мощи, что есть сил размахивался и опускал кнут на детскую спину, сам прогибаясь при этом всем телом. Его одежда, лицо и светлые волосы, рассыпавшиеся по лицу, омылись кровью, золотистые глаза озверели от ярости и энтузиазма. Он странно рычал и скалился, получая удовольствие от каждого удара, и, увлечённый своим деянием, жаждал больше крови и криков.

А мальчик уже охрип. Спина, а точнее, оставшееся от неё кровавое месиво, была полностью обнажена. Рваные лоскутья странной рубашки разнесло в стороны создаваемым кнутом ветром.

Наконец маркиз остановился. Точнее, отпрянул от своей жертвы, жадно глотнув воздух и зажмурив глаза. Если бы это был не маркиз де Руссо, можно было бы подумать, что этот садист опомнился и ужаснулся тому, что натворил. Но нет. Раскаяния он не знал, ибо всё же это был маркиз де Руссо. Просто убивать сейчас и именно так в его планы не входило.

Из-за крови и прилипших волос трудно было разглядеть выражение его лица. Изо рта змейкой выскользнул на удивление длинный язык и слизал над губой кровь, задев кончик острого носа. Маркиз выровнял прерывистое дыхание, вновь закрыл глаза, медленно наполнил лёгкие воздухом, выдохнул и посмотрел на подрагивающее тело.

А потом подошёл к нему и стал переворачивать на спину ногой, но встретил сопротивление. Мальчик из последних сил сжался в позу эмбриона, но кого он пытался пересилить?..

Размашистый пинок, глухой стук, и рассечённая спина врезалась в землю. Мальчик выбросил последние силы с хриплым криком, зажмурился и отвернул голову, насколько позволила шея. Он пытался, но не мог сдержать жалобных стонов боли, и демона это бесило.

– Смотри! Смотри в глаза опасности, грязное отребье!

Разъярённый маркиз грубо схватил его за подбородок и повернул к себе. В лице мальчика читались боль, отчаяние и страдание, омываемые ручьями пота и слёз. Он захлёбывался в неподвластных ему всхлипах, безуспешно пытался сдержать слёзы и злился, что ему это не удавалось. Он просто плакал и ненавидел. Себя.

Руслан нащупал рукоять шпаги.

Выражение де Руссо в корне изменилось.

– Жалкий слабак.

Он брезгливо отдёрнул руку и зачем-то вытер её об брюки. Затем с силой придавил ногой мальчишечью грудь, наклонился и прошипел:

– Я предупреждал, что терпеть этого не буду… Молись!

Затем выпрямился и запрокинул руку, целясь кнутом в лицо.

Граф выхватил шпагу из ножен и заколотил пятками по лошадиным бокам.

Он знал, что маркиз прекрасно слышит топот копыт. Знал, что всё так просто не пройдёт – взмах шпаги, мальчишка спасён и враг повержен. Это было бы вершиной наивности. Но времени для раздумий не осталось.

Тонкий кожаный кнут намотался на клинок и всё же полоснул по руке. Вопреки всем ожиданиям, блондин с готовностью разжал пальцы и проводил отскочившего всадника заинтересованным взглядом.

Руслан сорвал с клинка кнут, сунул неведомо куда и помчался на маркиза, но тот лишь отступил в сторону и с улыбкой приказал:

– Слезьте с коня, граф.

Остриё наметило цель, и маркиз быстро посерьёзнел.

– Я сказал – слезьте с коня!

И тут верный гнедой забрыкался, как необузданный, не ведающий седла дикий жеребец. Стал прыгать на месте, вставать на дыбы и зубами вырывать уздцы, и скоро граф оказался у лошадиных ног. Благо, высокая трава немного смягчила падение. С криком не то страха, не то ярости, Раскат помахал над ним копытами и ускакал прочь.

Гадкая ухмылка вернулась на физиономию маркиза.

Руслан подхватил с земли шпагу и кинулся в атаку. Выражение лица де Руссо не менялось, пока он уходил от ударов, как извивающийся змей, и Руслану это быстро надоело. Когда им руководил гнев, инстинкт самосохранения растворялся в нём, как пылинка в серной кислоте, и сквозь все преграды он рвался напролом. Ни страха. Ни боли. Ни рассудка.

Граф рассчитал очередной потенциальный уклон, занёс руку для нового удара, но вместо этого схватил другой рукой воротник чёрного пиджака. Реакции маркиза можно было позавидовать. Он вцепился в горло противника так, что тот на миг потерял все свои пять чувств, и отшвырнул в сторону, как тряпичную игрушку.