Империя Инферно. Несущие Свет

Он не обращает на неё внимания. Графиня обхватывает тонкую колонну, кружится, как танцовщица на шесте, и врезается в плечо графа.

– Ты из-за этого выскочки переживаешь? У его родителей есть ещё сын, так что с ними проблем не будет. Род их не прервётся, отвечать тебе не за что. Всё нормально!

Он молча смотрит в её покрасневшее лицо, и она смеётся:

– Улыбнись. Ну улыбнись мне, Волхонский!

Не получив желаемого, она забирает у него флягу, делает несколько больших глотков, почти не поперхнувшись, и выбрасывает в траву. После чего притягивает к себе Руслана, кладёт его руки на свою талию и страстно целует в губы. Всё остальное он уже делает сам.

Скоро на шум выглядывают их светские приятели.

– Опаньки!

– А что это вы тут делаете?!

Лёжа на скамье у террасы, Виктория с довольной улыбкой задирает голову.

– А мы тут… звёзды считаем!

Под аплодисменты, улюлюкания и весёлые возгласы поддержки Руслан спешит закончить своё дело. Графиня не сдерживает эмоций, чем ещё больше раззадоривает публику.

Когда он встаёт и отходит в сторону тёмного сада, на ходу застёгивая штаны, графиня поправляет задранное платье и восторженно мурлычит:

– Да уж, Волхонский… Что-что, а звёзды ты считать умеешь.

Руслан смотрит, как престижно разодетые пьяные подростки кучкуются вокруг скамьи, на которой так и осталась лежать его первая женщина. Нетрезвые глаза каждого искрятся похотью и долгожданным весельем, которое они наконец получили сполна. То, что полчаса назад один из них стал хладным трупом, их нисколько не заботит.

– Эй, Волхонский! – окликает Руслана одна из столпившихся на террасе девиц. – Может, перекуришь, да со мной звёзды посчитаешь?

Они хихикают и начинают спорить, кто из них будет следующей. Руслана осыпают лестью и похвалами, прозывают душой сегодняшней вечеринки, и как на неудачника на него уже никто не смотрит.

С тех пор граф Волхонский стал прикладываться к фляге, а когда она перестала помогать забыться, в ход пошли бутылки.

Через два года без конца болеющая графиня Волхонская изводит приступами горячки и страдальческого бреда всех слуг и уходит на вечный покой.

Граф Роман Волхонский тоже болеет очень часто. Через год после смерти жены он перестаёт вставать с постели, прозябает в жару и беспрестанном кровавом кашле. Несколько недель спустя он затихает. Молча лежит в своей спальне и измученно глядит в потолок.

– Роман Андреевич завещал мне вести хозяйство и продолжать ваше воспитание до тех пор, пока вы наконец не станете достойным представителем рода Волхонских, – важно глаголит облысевший морщинистый гувернёр, стоя над Русланом и свысока взирая на него ястребиными глазами. – Уж будьте впредь покорны и бдительны. Я волю достопочтенного графа исполню и сделаю из вас настоящего мужчину. А сейчас, Руслан Романович, заканчивайте ужин, идите к отцу и уважьте его своим почтением и вниманием, пока он ещё в состоянии вас узнать.

И, выпятив грудь, важной походкой направляется к двери.

Руслан долго представлял себе эту минуту, и вот, она настала. Прямо здесь и прямо сейчас. Раньше он думал, что всё закончится в один момент, и с единственным выстрелом превративший его жизнь в ад старик навсегда освободит его.

Но одного выстрела оказывается мало. Пуля попадает в спину. Гувернёр дёргается, шаркая ногами, оборачивается и, откинув беззубую челюсть, с выпученными глазами, спотыкаясь и хрипя, ковыляет к нему.

Руслан стреляет ещё раз и попадает в грудь. Старик падает на колени, но упорно – упорно! – продолжает тянуть к графу свою сморщенную костлявую руку. Изо рта, спины и груди струится кровь, глаза вываливаются из орбит и воспламеняют Руслана бешеной ненавистью. Он давится, хрипит и тянется к нему, а граф невозмутимо наблюдает за тем, как тускнеет свет в ненавистных ястребиных глазах.

Он не добивает его. Ставит револьвер на предохранитель, убирает за пояс и идёт к отцу, заперев столовую на ключ.

Граф Роман Андреевич уже не болезненно апатичен. Тяжело втягивая ртом воздух, он едва шевелит головой, когда с томным скрипом отворяются двери. По всей видимости, звуки выстрелов донеслись до его спальни.

Руслан не говорит ему ни слова, не подходит к кровати и просто наблюдает за предсмертными мучениями отца. Ему не о чем жалеть.

Наконец умирающий граф разлепляет губы и измождённо сипит:

– Во…ды… Воды… Руслан… Пить…

Молодой граф не шевелится.

– Слуг позови, – отвечает он, выходит из спальни и плотно закрывает за собой двери…

С этой ночью наступает не только новый день, но и новая, независимая и свободная, как ему кажется, жизнь графа Волхонского.

Хотел он этого или нет, Руслан всё же становится одним из знатнейших представителей дворянства, которых так любят сливки общества и так презирает простой люд. Пользуется успехом у женщин, познаёт жизнь со стороны роскоши и вседозволенности, вкушает их сладкие плоды, потакает всем своим прихотям, не желая знать иной жизни и заливая коньком понятие о совести и сострадании. Он делает всё, лишь бы забыть годы выживания с родителями и гувернёром, затуманить рассудок и чувства. И обществу это нравится.