Империя. Исправляя чистовик

Вновь явилась легкая на помине Гедройц и строго посмотрела на меня.

Киваю.

— Иду, доктор, иду.

И уже обернувшись в Джованне, прощаюсь.

— Ну, поправляйся, я еще зайду, когда меня пустят.

Джанна серьезно посмотрела на меня.

— Я вспомнила Редьярда Киплинга и его Маугли. Мы теперь с вами одной крови. Спасибо вам за всё.

Киваю и выхожу из палаты. Вот откуда у Виктора и Елены такие умные дети?

* * *

РИМСКАЯ ИМПЕРИЯ. РИМ. ДЕТСКАЯ БОЛЬНИЦА BAMBINO GESU. 18 мая 1919 года.

Граф Берголо пил кофе и читал газету, когда явился к нему в палату. Он перенес обмен крови хуже, и Гедройц его пока не выпускала, как она это называла, «бродить».

Увидев меня, он тут же поднялся.

— Здравия желаю, Ваше Величество!

Жму ему руку.

— Как вы, граф?

Тот вздыхает и искренне отвечает:

— Плохо, Ваше Величество. Курить не дают, гулять не разрешают, просто тюрьма какая-то. У меня уже уши в трубочку сворачиваются без курева.

Усмехаюсь.

— Вижу, граф, что вы в добром расположении духа. Я хотел поблагодарить вас, за столь смелый, хотя и безрассудный поступок. Это действительно было очень опасно.

Он поднимает брови в удивлении.

— Но вы же сами легли на обмен крови!

Развожу руками.

— Ну, что тут сказать, там был мой сын и сестра моей жены. Разве мог я поступить иначе?

Граф Берголо возразил:

— Принцесса Джованна — дочь моего Императора, которому я приносил присягу верности. Я готов за Императора пойти на смерть в бою, почему я должен страшится смерти за спасение его дочери?

Да, Маша знает толк в мужчинах.

Жму ему руку ещё раз.

— Вы, граф, достойный дворянин и настоящий офицер. Я не забуду того, что вы сделали для меня.

* * *

ТЕКСТ ВИТАЛИЯ СЕРГЕЕВА:

ГАЗЕТА «КОПЕЙКА» (Санкт-Петербург). 19 мая 1919 года.

Мы с великим внимание следим за трагическим событиями в Америке. Сегодня пришли сообщения о страшном убийстве с САСШ. По сообщениям местных газет 18 мая 1919 года толпа в 4000 белых в городе Омаха, штат Небраска потребовала от полиции выдать Билла Брауна, чёрного, подозреваемого в изнасиловании белой женщины. Полицейские попытались рассеять толпу водой из брандспойтов, но их забросали кирпичами, разбив все стёкла в здании суда. Сожжено здание суда, подозреваемый линчёван толпой, его тело сожжено, после чего толпа рассеялась по городу, захватив оружие, а также нападая на полицейских и негров. Семь полицейских получили лёгкие огнестрельные ранения. Кроме того, толпа захватила мэра Эдварда Смита, перевернув при этом полицейский автомобиль, и попыталась повесить его. Мэр был освобождён полицией, и провёл в госпитале несколько дней. Сам бунт на следующий день был подавлен федеральными войсками.

* * *

РИМСКАЯ ИМПЕРИЯ. РИМ. ДЕТСКАЯ БОЛЬНИЦА BAMBINO GESU. 20 мая 1919 года.

Маркграф Палеокастронский маркиз Берголо хмыкнул:

— Тогда я так.

— А я вот так.

Мы уже два часа играли с ним в карты. В банального дурака. Делать было нечего, а чем еще заняться гвардейским офицерам, если к женщинам не пускают и выпивку не дают?

Как и предполагалось, нас засадили на карантин. На полные две недели. Поскольку «Внутренняя Монголия» не входила в систему самой больницы, то мы как бы никого и не стесняли, а тех, кто еще заразился на моем балу в Палаццо Венеция, свозили уже во взрослую инфекционку госпиталя Умберто Примо, и мы никак не пересекались.

Всего заболело восемь человек. Из самого высшего общества. Что ж, вроде никто из них не помер, хотя ситуация тяжелая. Элиты Рима испуганно попрятались в своих «Внутренних Монголиях» и носа на улицу не казали.

Зато Виктор и Елена приезжают каждый день. Елена бы расцеловала мне носик, но карантинные правила не давали ей это сделать. Потому чувства передавались в основном на словах.

Кстати, вчера приезжал и Папа Бенедикт XV. Выразил поддержку и обещал молитв. Заверил в неизменной поддержке и всё такое прочее. Разговаривали, разумеется, через стекло.