Империя Jay Z: Как парень с улицы попал в список Forbes

Я сочувственно киваю, но понимаю прекрасно. Во всем, что касается бизнеса, Jay Z руководствуется только холодным расчетом. Он распрощался с Jaz-O, его другом, научившим его читать рэп; разорвал отношения с Дэймоном Дэшем, научившим его продавать диски. Он даже выстрелил в своего брата за то, что тот украл его украшения. Jay Z прекратил общение со многими из бывших коллег, понимая, что он их перерос – или что ему просто больше не нужна их помощь; нет никаких оснований надеяться, что в случае с продажей шампанского он поступит как-то иначе.

Несмотря на это, сотрудничество с Брэнсоном могло быть полезным в некоторых других смыслах. Этот бизнес Jay Z начался как ответ на высказывание Рузо о рэп-культуре, показавшееся ему расистским. Может ли быть лучший способ указать на его ошибку, чем создать собственную марку совместно с главным сомелье хип-хопа? Быть может, просьбы Брэнсона не прошли дальше охранников на входе. Вместе они могли бы производить напиток по более разумной цене: шампанское Брэнсона стоит от 40 до 75 долларов за бутылку. Но в мире очень мало людей, которые могут вдохновлять других на покупку шампанского за 300 долларов, и Jay Z, определенно, один из них. Участие в производстве более дешевого шампанского означало бы меньшую прибыль и, соответственно, повредило бы бизнесу Jay Z. В глазах Брэнсона наличие у Jay Z акций Armand de Brignac совершенно очевидно.

– Не могу себе представить, что он не получает от этого финансовой выгоды. Зачем ему тогда в этом участвовать? Какой ему смысл связывать образ Шона Картера с каким-то шампанским и не получать от этого прибыль?

У меня в голове шумит, и глаза закрываются. Еще десять минут мы сидим и болтаем ни о чем. Затем я благодарю Брэнсона за гостеприимство и выхожу в суровую февральскую ночь.

Хотя этот визит не дал мне никакого документального подтверждения отношений между Ace of Spades и Jay Z, а за счет звонков в различные государственные организации я получил лишь косвенные доказательства, у меня оставался еще один шанс: трансатлантическая поездка к месту рождения Armand de Brignac.

Деревня Шиньи-ле-Роз настолько крошечная, что, кажется, никто не позаботился о том, чтобы присвоить номера хотя бы некоторым домам. Учитывая их количество, это было бы примерно то же, что пронумеровать кастрюли и сковородки на одной кухне. К счастью, со мной уже была сопровождающая из Cattie, готовая отвести меня в винные погреба компании.

Мы проходим по Rue Dom Perignon и останавливаемся напротив дома без номера с занавешенными окнами. На воротах висит знак: «Осторожно, злая собака». Я тревожно оглядываю двор.

– Собака умерла, – уверяет меня гид.

Она провожает меня через ворота, мимо дома в гараж, пол которого завален пыльными бутылками из-под шампанского и сложными железными конструкциями, которые используются для вставления пробок в бутылки. Затем она включает фонарик, и мы спускаемся по узкой лестнице метров на тридцать вниз. Температура резко падает с солнечных, сухих 25 градусов до суровых 8 в сочетании с 90-процентной влажностью[200].

Гид объясняет, что подвалам около ста пятидесяти лет; во время Второй мировой войны они служили частью широкой сети подземных убежищ. Кирпичные стены до сих пор несут следы ожогов от свечей, которыми освещали коридоры, когда электричество вышло из строя во время бомбежек. Я все еще перевариваю этот факт, когда мы подходим к комнате, сияющей золотыми бутылками Armand de Brignac. Они дюжинами висят на подставках, наклоненные под особым углом, чтобы осадок, собирающийся на горлышке, можно было легко удалить перед следующим этапом производства шампанского.

Вид тысяч позолоченных бутылок шампанского – зрелище впечатляющее, но что меня поразило больше всего – то, что на них нет никаких опознавательных знаков. Нет никаких ярлыков спереди или сзади, ничего, что помогло бы отличить трехсотдолларовую бутылку Armand de Brignac от, скажем, шестидесятидолларовой Antique Gold, которое Cattier перестали производить в 2006 году, как раз тогда, когда началось производство Armand de Brignac. (По возвращении в США один менеджер магазина алкогольной продукции по имени Дж. Дж. Баттипалья скажет мне: «Это старое шампанское, которое, можно сказать, переродилось».[201])

Закончив экскурсию, гид вновь выводит меня на солнечный свет и провожает в головной офис Cattier для встречи с руководством компании. Первым меня приветствует коммерческий директор Armand de Brignac Филипп Бьенвеню.

– Bonjour, Зак! – дружелюбно говорит он.

Он знакомит меня с некоторыми сотрудниками компании, в том числе с отцом семейства Жан-Жаком Катье и его сыном Александром (который с энтузиазмом сообщает мне, что его жена только что родила их первого сына, Армана). Мы проходим по ярко освещенным коридорам офиса Cattier, и Бьенвеню рассказывает историю создания флагманского шампанского компании, которая восходит к матери Жан-Жака Катье, придумавшей его название в начале 1950-х.