Империя масок

Поток магии тек сквозь Бриалу, холодил ее кожу, как и в тот самый миг, когда она стояла над постаментом. Теперь все элувианы были в ее власти, готовые доставить Бриалу и ее соплеменников туда, где она захочет оказаться. Немало времени уйдет на то, чтобы исследовать этот мир, разобраться с опасностями, которые он таит, с одержимыми мертвецами или древними ловушками. Ну да это ей по плечу.

И тогда она обретет все, в чем нуждается, чтобы помочь своим соплеменникам.

– Я дала бы им свободу, Бриа.

Селина стояла в нескольких шагах от нее. Фелассан и Миирис с непринужденным видом устроились поодаль, как бы и не думая преграждать Селине путь к Бриале.

– Это ты так говоришь. Только свободу не дают. Ее завоевывают.

– И так и эдак. – Селина тряхнула головой, смахивая слезы с глаз. Сейчас она казалась такой маленькой, намного меньше, чем когда-то в Вал Руайо. – Неужели ты ничего не поняла за все те годы, что провела подле меня? Путь к переменам лежит через тщательно обдуманные планы и точные расчеты, уступки и даже жертвы.

– Ты принесла в жертву моих родителей.

Селина кивнула. В глазах ее стояли слезы, и сейчас, когда ее лицо не скрывали ни грим, ни маска, Бриала видела, что на щеках у нее проступили красные пятна.

– Мне было шестнадцать, Бриа. Игра только что убила мою мать, и отец погиб, пытаясь отомстить за нее. Меня убили бы, если б я не доказала леди Мантильон, что достойна ее покровительства… и насколько я знала, вместе со мной убили бы и всех вас!

– Вот как ты, стало быть, решила? – ровным тоном осведомилась Бриала. – Пожертвовать несколькими, чтобы спасти всех остальных?

Она знала, что было время, когда признание Селины сломило бы ее, уничтожив все, на чем держался мир Бриалы и его представления о нем. Теперь… ей, конечно же, больно, и потом она еще долго будет рыдать, вспоминая об этом дне. И все-таки ей уже довелось испытать в своей жизни и более тяжкие муки.

– Я… – Селина отвернулась. – Мои руки в крови твоих родных. И разве важно теперь, почему я приняла такое решение?

Причина всегда важна, говорил Фелассан. Бриала знала, что здесь он по большей части прав. Но не сейчас.

– Ты не просто добилась расположения леди Мантильон. Она поддерживала тебя до последнего вздоха, до той самой минуты, когда я убила ее.

Селина вздрогнула, потрясенно воззрившись на Бриалу.

– Она могла бы прихватить меня с собой, но пощадила. Я всегда считала, что она поступила так оттого, что терзалась угрызениями совести. На самом деле причина была в том, что я намеревалась и впредь верно служить тебе. Леди Мантильон поняла, что ты не сказала мне правду, и не захотела – даже ради мести за себя самое – лишить тебя такого надежного орудия.

– Ты не орудие, Бриа.

– Теперь уже нет.

Страх и восторг, пережитые с пробуждением элувианов, понемногу блекли, и перед Бриалой разверзалась бездонная тьма. Она не поддалась отчаянию и сдержала подступающие слезы.

– Мишель и Гаспар ушли, – сказал Фелассан.

Он стоял возле элувиана, и Бриала, взглянув на зеркало, увидела, как оно потемнело.

Бриала предложила всем безопасный проход. Теперь она чувствовала элувианы, как собственные руки, и жестом направила Селину к зеркалу, которое должно было увести ее из зала. Этот элувиан был целым, нетронутым, и Бриала с трепетом сознавала, что даже чует по ту сторону свежий воздух. Это означало, что Селина не окажется запертой до последнего вздоха в подземной гробнице.

– Твоя очередь, – вслух сказала она Селине. – Куда ты хочешь попасть?

– В Вал Руайо, – горько усмехнулась Селина. – Мне предстоит вернуть себе империю.

Бриала могла бы отправить ее в Вал Руайо. Она ощущала в себе натяжение магических нитей, чувствовала, как они сплетаются сообразно ее намерению. И однако Селина, оказавшись в Вал Руайо, сможет чересчур быстро и просто покончить с гражданской войной.

А Бриала больше не собиралась ей помогать.

– Тогда ступай, – сказала она, пряча за кивком неявную ложь. – Сражайся за свой университет, за цивилизацию и культуру. Я же стану сражаться за тех, у кого нет и никогда не было иного заступника.

– Я буду сражаться за то, чтобы спасти эту империю. – Селина с трудом сглотнула. – И буду радоваться тому, что моя возлюбленная обрела свой народ, пускай даже сердце мое разрывается от боли каждый миг, прожитый без тебя.

В одиночестве она подошла к элувиану, и Бриала неслышно произнесла пробудившие его слова.

– И мое, – прошептала она после того, как Селина исчезла в зеркале.

Эпилог

Бриала вышла из подземелья навстречу утреннему солнцу.

Вокруг было бело, и эта белизна искрилась, отражая скудный солнечный свет. Первый снег нынешней зимы лег на землю, пока она бродила в призрачном подземном мире между элувианами, и сейчас, верно, почти весь Орлей уже укрыт снежным покровом. Впереди нее поскрипывали на ветру деревья, чьи нагие ветви щедро укутал снег, позади протянулись обширные равнины, вдалеке подернутые белесой снежной дымкой.

Судя по деревьям, это окрестности Долов. Бриала вернулась сюда по просьбе Фелассана, хотя собиралась как можно скорее добраться до Вал Руайо. Ей предстояло много дел.