Империя (СИ)

Издалека на Луция смотрел горбун, от которого несло холодом смерти. Он сверкал своими разными глазами, скалился во весь перекошенный рот и, казалось, одобрял все то, что Луций сделал и что еще только собирался сделать. «Мираж. Наваждение. Опять он. Что это?» – пронеслось у Луция в голове. «Убей мальчишку! Убей, он отомстит тебе, когда подрастет! Убей! Ты же отомстил, и он отомстит! Покончи с их родом! Они не убили вас с матерью лишь потому, что не нашли!», – словно откуда-то из подсознания прозвучал знакомый голос, и рука крепче сжала меч, на котором еще не остыла кровь Катона.

– Как тебя зовут? – спросил Луций у мальчика, закрыв глаза, будто боясь взглянуть на него. Его мысли внезапно заполнило воспоминание о том, как много лет назад он и сам с матерью бежал и прятался. Огонь хрустел и щелкал. Стон медленно умирающего Катона и мерзкий голос горбуна, доносившийся из глубины его естества, прервали всплывшие в памяти слова: «А я все бегу и бегу…».

– Варфоломей… – дрожащим голосом произнес парень.

Луций открыл глаза и не по-человечески посмотрел на него. Внезапно в его голове все стихло, а в теле возникло ощущение внутренней пустоты. Рука сжала меч, пальцы заиграли на рукоятке.

– Беги, Варфоломей. Беги, – еле выдавил из себя он.

Парень стоял и смотрел на него испуганными глазами, не понимая, что нужно делать.

– Беги-и-и!!! – резко сделав шаг вперед, заорал Луций так, что его лицо покраснело, а на шее вздулись вены, образуя дикий узор.

Мальчишка сорвался с места и бросился наутек. Оттолкнув солдата, он быстро скрылся из вида. Луций наблюдал, как парень исчезает в оливковой роще, пробегая мимо повешенных. Трясущаяся рука наконец-то отпустила рукоятку меча, в глазах стояла красная пелена, а вокруг воцарилась страшная тишина, даже Катон перестал стонать и затих. Стало легко. То ли от того, что перестали жить его обидчики, то ли от того, что он не убил мальчика. Тело болезненно знобило. Ратибор что-то говорил, но его слова утопали в окружившей Луция тишине.

– Луций, ты меня слышишь? Эй! Луций! – прорезался в его голове голос русича. Затем совсем уже четко и громко до него донеслось: – Луций, ты слышишь?!

– Да, Ратибор, слышу.

– Зря парня не убил. Вырастет – отомстить сможет.

– Собираемся! – пропустив слова друга мимо ушей, крикнул центуриону Луций. – Оставь охрану. Несколько человек будет достаточно. Остальные в лагерь, пускай пришлют повозки: все добро – в государственную казну. Мертвецов с петли не снимать! Другим урок будет! Уходим! – распорядился Луций и вскочил на коня.

Глава XXII КАРФАГЕН

На горизонте разгорался алый закат, и тяжелый, жаркий воздух Северной Африки постепенно сменялся ночной прохладой. Из-за черно-фиолетовых туч, освещая просторы, лениво выползала луна. Рядом с огромной финиковой пальмой стоял человек, его рослое, жилистое, излучающее силу тело было облачено в римскую одежду. Он опирался рукой о ствол дерева, вглядывался в яркий диск ночного светила и о чем-то размышлял. Неподалеку стреноженный конь мирно щипал траву, изредка фыркал и тряс гривой. Человек смотрел на небо большими черными глазами, словно хищник, затаившийся перед броском. Его смуглая кожа, начисто выбритая голова и небольшая кудрявая бородка с усами на суровом лице выдавали в нем чужестранца. Вдали раздался вой шакала: зловещий звук протяжно разнесся по долине, откликаясь отовсюду тысячекратным эхом. Едва он стих, как позади незнакомца послышался обращенный к нему голос:

– Думаешь, Такфаринат, твой народ достоин большего? Молишься луне? Странный способ освободить своих людей от римского гнета.

Такфаринат резко обернулся и ловко приставил к горлу неожиданного собеседника кинжал, который отчетливо блеснул в лунном свете.

– Кто ты? Откуда ты знаешь мое имя? – оглядываясь по сторонам, тихо проговорил он.

– Тише, тише. Убивать легко, созидать намного труднее. Я пришел к тебе с миром, – спокойно сказал незнакомец в римской одежде.

– Ты не ответил на заданный мною вопрос, – Такфаринат еще сильнее прижал холодное лезвие к горлу.

Его черные глаза не выражали ни страха, ни растерянности: воин в любой ситуации остается воином.

– Меня зовут Анатас, но лучше зови меня Марк. Сегодня это имя гораздо лучше подходит для общения, – произнес незнакомец на чистом нумидийском языке.

– Ты знаешь не только свою латынь, римлянин? – удивился Такфаринат и медленно опустил клинок.

– Я знаю много языков, – улыбнулся Марк.

– Кто ты?

– Я же сказал: зови меня Марк, а в то, кем я являюсь на самом деле, ты все равно не поверишь, да и не поймешь этого.

– Зачем я понадобился тебе, Марк?