Империя страха

В глазах Маши появился недобрый блеск, и она улыбнулась, откинувшись на мягкую спинку кресла, оставив вопрос без ответа.

Внешне гостья старалась выглядеть спокой­ной, даже расслабленной, но от взгляда Ольги не укрылось, как напряглись мышцы ее тела, словно у готовящейся к прыжку пантеры.

Хозяйка квартиры отступила на шаг, чтобы успеть в случае чего добежать до дверей спальни и выпустить запертого там Рекса. Но она не ус­пела даже вздохнуть, как Маша, с остервенени­ем загнанного в угол хищника бросилась на нее с кулаками.

Последний раз Ольге приходилось драться лет десять назад, да и то в окружении бдитель­ных подруг, которые следили, чтобы поссорив­шиеся из-за парня девчонки не переходили неписаных законов уличной схватки. Правда, даже в тот раз Ольга проиграла...

Вот и теперь она явно уступала в проворстве и мастерстве своей более молодой сопернице, которая успела несколько раз дотянуться кула­ком до ее лица и разбить в кровь ее губы.

Но сейчас вопрос стоял не в том, кто будет фланировать по школьному двору с местным красавчиком, — победа могла значить несрав­ненно больше, чем незатейливый любовный ин­терес, на карту было поставлено здоровье, а может, и сама жизнь.

Ольга не владела премудростями восточных или каких-нибудь других единоборств и поэтому просто с диким остервенением вцепилась в во­лосы неприятельницы, пригнув ее голову вниз.

Маша продолжала беспорядочно молотить хозяйку — ее руки мелькали в воздухе, как ло­пасти вращающегося пропеллера.

Лицо Ольги превратилось в сплошное кро­вавое месиво, волосы растрепались. Но каза­лось, что она не чувствует боли, медленно, но уверенно продолжая пригибать более ловкую противницу к полу. Она даже сумела перехва­тить ее волосы поудобнее.

И тут Маша поняла, что еще несколько се­кунд, и если она что-то срочно не предпримет, то безвозвратно проиграет схватку. Изловчив­шись, она изо всех сил саданула Ольгу ногой по открытой голени.

Острая, нечеловеческая боль пронзила все ее естество, и Ольга безвольно разжала пальцы, чувствуя, как проваливается в тартарары. Созна­ние затуманилось, а перед глазами как будто на­тянули непрозрачную пелену. Последнее, что она заметила, прежде чем окончательно отклю­читься, была створка двери гостиной.

Вцепившись онемевшими ладонями в кра­шеную деревянную поверхность, Ольга из пос­ледних сил толкнула дверцу навстречу более удачливой сопернице.

Маша в это время как раз пыталась разо­гнуться, стоя вполоборота к двери, и удар при­шелся ей точно в висок —- зазвенело разлетев­шееся вдребезги матовое стекло, один из оскол­ков которого впился в голову, вызвав обильное кровотечение.

Пошатнувшись на подкосившихся ногах, девушка невидящим взором вперилась в повер­женную хозяйку квартиры и в ту же секунду рух­нула рядом с ней на скользкий паркет.

С трудом приподняв отяжелевшие веки, Ольга недоуменно уставилась в белый потолок, пытаясь сообразить, что же с ней все-таки про­изошло. Наконец кое-как она восстановила кар­тину произошедшего.

Посмотрев на лежащую без чувств Машу, она огромным усилием воли заставила себя встать и, ощущая тупую боль в голени, к кото­рой примешивалось мерное гудение в голове, прошла в спальню, выпустив оттуда собаку.

В эту секунду раздался настойчивый теле­фонный звонок — громкая трель острым лезви­ем врезалась в ее замутненное сознание и отда­лась пульсирующим боем в висках.

Подойдя к прикроватной тумбочке, девушка сняла трубку, вымученно протянув:

— Слушаю?

— Олька, приветик! — послышался в дина­мике бодрый мужской голос. — А я тебе уже третий раз звоню, думал, что ты опять куда-нибудь смылась...

Опешив от такого напора, Ольга нетерпели­во перебила звонившего, раздраженно спросив:

— Кто говорит?

Динамик обиженно засопел, наконец на том конце провода произнесли:

— Ты что, головой ударилась? Это же я, Артем. Если ты занята или не рада меня слы­шать, так и скажи, и нечего разыгрывать спек­такль...

Он продолжал еще что-то говорить в том же тоне, а Ольга, почти физически ощущая скрип воспаленных мозгов, углубилась в собственные раздумья.

Теперь-то она его действительно вспомнила. Как же она могла забыть Артема — веселого ба­лагура и повесу с коротким ежиком светлых во­лос и огромными, как у девочки-подростка, го­лубыми глазами?

Десять лет они сидели за одной партой в школе, и он всегда был с нею подчеркнуто веж­лив и обходителен — не в пример остальным одноклассникам, которые, чтобы привлечь к себе ее внимание, норовили дернуть ее за косич­ку или побольнее ущипнуть за маленькую поп­ку. И лишь на выпускном вечере он решился признаться ей в любви.

Но Ольга, слушая его бессвязную, застенчи­вую речь, просто посмеялась в ответ, сказав обычную в таких случаях банальность, что, мол, давай останемся просто друзьями.

Прошло без малого десять лет, а Артем так и не смог забыть ее. За это время он окончил журфак МГУ и работал на одну американскую теле­компанию, обещая сделать головокружительную карьеру, так как был человеком безусловно талантливым, а главное — до дерзости целеу­стремленным.