Империя. Третий Рим. Книга 2

В 1655 году на эту хорошо подготовленную почву легла петиция талмудиста Манассии бен-Израэля к Кромвелю о возвращении евреев в Англию. Манассия приехал из Амстердама и нашел революционный Лондон более перспективной базой для нового Ханаана. Кромвель пошел на встречу евреям, и в 1656 году им был разрешен свободный въезд в Англию впервые за 366 лет (они были изгнаны оттуда королем Эдуардом I в 1290 году). Запрещенное христианством ростовщичество, которое было причиной их изгнания в конце XIII века, теперь стало уважаемым в новом европейском Ханаане занятием – банковской деятельностью.

Коммерция, бывшая самой сутью жизни евреев, стала таковой и для англичан. М. Вебер в своем знаменитом труде «Протестантская этика и дух капитализма» констатировал, что в буржуазном обществе главным критерием полезности профессии, а значит и «ее угодности Богу», стала «доходность»[106]. Бизнес древнего Ханаана вновь расцвел пышным цветом, как будто не было полутора тысяч лет христианства. Средневековые евреи-рахдониты, тамплиеры, итальянские олигархические республики были вынуждены скрывать свои подлинные коммерческие цели. В Голландии, а затем и в Англии Ханаан уже не прятался. Сообразно своим интересам он переписывал здесь законы, менял правительства и даже реформировал религию.

Но суть Ханаана не изменилась: конкуренция была как «двигателем торговли», так и подлинной первопричиной внутриханаанских войн. XVII век не стал исключением: Англия вступила сначала в торговую, а затем и в самую настоящую войну со своим конкурентом – Голландией. В 1651 году был принят Навигационный акт, который запретил голландским кораблям посредническую торговлю в английских портах. Так было подорвано коммерческое могущество Амстердама, поскольку именно брокерская торговля с другими странами по старой еврейской сети являлась основой экономического чуда маленькой Голландии.

Англия не только препятствовала Голландии в успешном ведении бизнеса, но и начала собственную заокеанскую экспансию. Ее первыми колониями стали стратегически важные Танжер в Марокко и Бомбей в Индии: они достались англичанам в 1662 году в качестве приданного Екатерины Брагансской, португальской супруги короля Карла II. Португалия только что вернула себе независимость от ослабевшей после Вестфальского мира Испании и нуждалась в союзниках. Историк А. Киселев пишет, что изгнанник Карл II, сын убитого Карла I, провел много лет в эмиграции в Голландии: «Король и его окружение смогли „изнутри” исследовать основы голландского могущества, чтобы перенести их затем на английскую почву… Лондон существенно вырос, словно «новый Амстердам»: устье Темзы было наполнено кораблями, ее берега покрылись складами и пакгаузами, в городе активно заработала биржа… с середины XVII в. Англия стала центром новой экономической системы, принесшей ей морское, экономическое и колониальное могуществ»[107].

Дельцы из лондонского Сити пригласили, разумеется на определенных условиях, Карла II вернуться в Англию. Но они сделали это только тогда, когда революционная неопределенность стала угрожать стабильности их собственного бизнеса. Сити – это особая, существующая и по сей день, транснациональная корпорация, территориально находящаяся в Лондоне. Этой корпорации, как они сами себя называют, более 1000 лет.

Исследователь Сити Н. Шэксон пишет: «Лондонский Сити – старейший, всегда существовавший орган муниципальной демократии в мире. Он возник раньше британского парламента, и его устройство коренится в древних правах и привилегиях, которыми пользовались граждане еще до норманнского завоевания 1066 года»[108]. Под гражданами здесь имеются ввиду старейшины (олдермены, от англ. alderman), которые были крупнейшими бенефициарами и диссолюции Томаса Кромвеля, и революции его потомка Оливера Кромвеля. Историк А. Чернова отмечает: «Олдермены Лондона XIV–XVI вв. – это в первую очередь крупнейшие купцы, ростовщики, финансисты, занимавшие ведущие позиции во внешней и внутренней торговле Англии»[109].

Экономическими советниками Оливера Кромвеля были дельцы из Сити Мартин Ноэлл и Уильям Пеннойер, активно занимавшиеся торговлей с американскими колониями, а также Морис Томпсон, акционер как Ост-Индской компании, так и позднее компании Южных морей.