Империя включает форсаж

— Можно и о деле, только вот подруге твоей про наши дела совсем не обязательно знать — правильно, Марина? — обратился он напрямую к ней.

— Правильно, — подтвердила она, — я пойду погуляю пока во двор.

— Куда же ты пойдёшь, Мариночка, — спокойным тоном отвечал ей Сергей, — ночь же на дворе. У нас получше есть средство, вот, смотри сюда.

И он вытащил из внутреннего кармана пиджака блестящий металлический шарик диаметров в пару сантиметров, который крепился к блестящей же и металлической цепочке длиной сантиметров в пятнадцать. Он запустил качание этого маятника, а сам начал говорить следующее:

— Твои руки лежат свободно, твоя голова легка, как воздушный шарик, твои веки наливаются тяжестью, ты медленно и плавно засыпаешь.

И Марина послушно уснула в сидячем положении, рот у неё при этом самопроизвольно открылся и оттуда потекла слюна.

— Ну ничего себе подходцы, — возмутился я, — вообще-то гипноз у нас должен производиться только с согласия гипнотизируемого.

— Не парь мне мозг, Сергуня, — по простому ответил кгб-шник, — пошли лучше о деле говорить.

И мы вернулись в ту комнату, где они с самого начала сидели.

— Значит так, про Чернобыль… — сказал Сергей, достав из другого внутреннего кармана парочку листков, сложенных вчетверо. — Давай пройдёмся по списку, что ты сделал по этому пункту за последние… три… нет, даже четыре дня.

И он зашелестел, разворачивая листочки.

— Попытался пристегнуть к этому делу Владимир-Семёныча, это раз. Безуспешно, но тут твоей вины не просматривается — никто же не знал, что его инфаркт хватит.

— Ой, спасибо, — поблагодарил я его, — что хотя бы это на меня не вешаете.

— Два, это твоя идея относительно Александрова и Легасова.

— Легасов там случайно оказался, — уточнил я, — я только с Александровым договаривался встретиться.

Викторович сурово посмотрел на меня, комментировать ничего не стал, а просто продолжил.

— Мы разобрались, откуда Легасов пистолет взял…

— Ну и откуда же?

— Отец у него военный, он и получил его в награду, когда в отставку уходил.

— А почему он начальника застрелил, выяснили? — довольно нагло спросил я.

— С психикой у него проблемы были, на учете стоял лет пять уже — вот, видимо, и случился такой сдвиг по фазе.

— А о чём мы говорили с этими двумя товарищами, вас не интересует?

— Там микрофоны кругом расставлены были, — рассеянно отвечал Викторович, — так что о ваших разговорах мы всё подробно знаем.

— Значит и про визит в зал управления тоже знаете?

— Конечно… но перейдём к следующему пункту — к Дятлову Анатолию Степановичу. Вот тут, честно признаюсь, наши люди слегка лопухнулись и большую часть ваших бесед упустили. Так что если ты, Сергей Владимирович, восполнишь этот пробел, мы были бы тебе очень признательны.

— Какие вопросы между деловыми партнёрами? — задал риторический вопрос я, — конечно восполню, спрашивайте, что вам надо.

— Дятлов рассказывал тебе о деталях эксперимента?

— Какого эксперимента, тщ майор? — попробовал я прикинуться валенком.

— Того самого, в ночь с 25 на 26 апреля, с выбегом ротора генератора, — без малейшего выражения на лице отвечал Викторович.

— Ах да, вспомнил, — хлопнул я себя ладонью по лбу, — но про эксперимент мы, собственно, и не говорили совсем.

— А о чём же тогда ты с ним базарил битый час?

— Ты наверно будешь смеяться, Викторыч, — отвечал я, — но о кино в основном. Вспоминали такой фильм семилетней давности, «Китайский синдром» называется.

Майор сделал озадаченное лицо. Но тут вступил в разговор Сергеич, помалкивавший всё больше до этого.

— Было такое кино, подтверждаю. С Джейн Фондой в главной роли, весьма сексуальная дамочка…

— Про дамочек мы уже поговорили, давай о деле, — оборвал его Викторыч.

— Так я о деле и говорю, кино про аварию на американской атомной станции, на мой взгляд, бред собачий, журналюги что-то разузнали о возможной аварии и захватили станцию, чтоб это предотвратить.

— А китайцы тут при чём?

— Ну там кто-то по ходу дела говорит, что если эта авария в натуре случится, то расплавленное содержимое реактора может теоретически доплавиться до Китая.

— Ясно, — отрезал Викторыч, — так неужели больше ни о чём вы там и не поговорили?

— Ещё буквально пару фраз про Ленинградскую АЭС сказали… ну не вообще про неё, а про аварию там в 75-м…

— И откуда ж ты знаешь про аварию на Ленинградской станции?

Я вздохнул и вывалил всю ту же историю с главным инженером Бабкока…

— Ну допустим мы тебе поверили… — задумчиво произнёс Викторыч, — хотя это тоже по большому счёту бред собачий, как метко заметил Сергеич. А теперь давай-ка вот что, давай ты нам расскажешь свою версию эксперимента с выбегом генератора в ночь с 25 на 26 апреля, а мы тебя внимательно послушаем.

А я чего, я приготовился вываливать им сразу две версии, официальную и ту, что гуляла по интернет-форумам весь 21 век… хотя сначала справился про Марину:

— А ей ничего не будет, если она так долго под гипнозом будет сидеть?

— А вот ты побыстрее нам всё расскажи, и сразу после этого я сниму с неё гипноз, — деловито сообщил Викторыч. — Мы ждём.