Империус (ЛП)

- Он наш маленький проказник, этот Пушистик! – воскликнула Талия, улыбаясь, тогда как Рут с помощью девочки лет девяти, которую Римус счел ее дочерью, помогла ему освободить мантию от собачьих зубов. Бросив взгляд в сторону двери, Римус обнаружил, что комната наполняется незнакомыми ему людьми, однако он едва успел посмотреть на них, как Талия снова принялась что-то говорить ему, а Пушистик возобновил игры в перетяжки мантии.

Для Римуса семья и дом всегда представлялись тихим местом, убежищем, полным любви, шуток и смеха. Но их было всего трое, а теперь и вовсе двое – совершенно недостаточно, чтобы наполнить даже такой небольшой коттедж, как Винтер Холлоу. До знакомства с семейством Уизли он и не представлял себе, какой хаотичной и шумной может быть большая семья, так что наблюдал за ними со стороны с некоторым удивлением, даже не предполагая, что и сам однажды окажется в центре подобного безумия среди своих собственных родственников. Это было потрясающе, весело и пугающе. Это было невероятно.

- Мам, мам! – услышал Римус голос Рут, когда она обратилась к Талии, и осознал, что та была частью семьи достаточно долго, чтобы старшая дочь Рольфа так звала ее. – Ты не даешь и слова вставить бедняге Римусу! И, кроме того, - проговорила она уже куда серьезнее, - думаю, папа хочет что-то сказать.

Возникшая за этим тишина показалась Римусу пугающе неожиданной – насколько быстро она сменила гвалт.

Он огляделся.

Посередине комнаты Рольф Люпин только что закончил пожимать руку брата. Их родство не вызывало сомнения: несмотря на то, что Рольф был ниже ростом и с более широким лицом и выступающим животом, их с Рейнардом сходство было очевидным. Его волосы можно было скорее назвать седыми с каштановыми прядями, нежели каштановыми с проседью, а глубоко посаженные карие глаза глядели прямо на Римуса. Рейнард взирал на брата со смесью неуверенности и тревоги.

- Ты Римус, - низким голосом тихо проговорил Рольф.

Римус слегка кивнул.

- Да, это я.

Рольф слабо улыбнулся.

- Разумеется, это ты, - пробормотал он себе под нос. – Ты практически точная копия Рея в этом возрасте, так что кем еще ты можешь быть? – Он слегка встрепенулся. – Я немного другим тебя представлял, - признался он несколько неуверенно. – Но это приятный сюрприз. Так… Я хотел воспользоваться шансом и поблагодарить тебя за то, что ты сделал для этой семьи. – Он говорил с явным трудом, но Римус понял, что не обида, а эмоции связывали язык его дяди. – Ты привлек к ответственности человека, убившего мою жену и сына, и этим, вероятно, также спас жизнь моему внуку. Поэтому, что бы я там ни думал о… - он запнулся и вздохнул, - о твоих сородичах, ты всегда будешь здесь желанным гостем. Добро пожаловать в Грейстоунс и в мой дом. Надеюсь, и ты тоже станешь считать его своим домом.

А затем, стиснув зубы и расправив плечи, Рольф Люпин вышел вперед и протянул руку.

Римус пожал ее.

Ясно отдавая себе отчет в том, насколько большим шагом для человека, почти всю свою жизнь ненавидевшего оборотней, это было, Римус практически ожидал аплодисментов или же раската грома. Однако комната и весь мир за стенами дома остались тихими.

Рейнард же улыбался – это Римус видел без труда.

- Итак, - немного расслабив плечи, проговорил Рольф, отпуская руку Римуса и отступая назад. – Пока моя любимая жена и наш домашний эльф заканчивают приготовление ужина, почему бы мне не представить тебя всем?

Этим он и занялся. В потоке лиц и имен Римусу представили мужа Рут Эдмунда и их троих детей, Рубена Люпина – дизайнера метел – и его жену и сыновей, бледную и изнуренную Ровену, одной рукой держащую энергичного маленького ребенка, а второй – снова кричащего младенца. Ее муж, с чем-то, похожим на отчаяние, поведала она, работал в департаменте магических игр и спорта и в данный момент находился на конференции по квидичу в Германии. Руфус, к раздражению отца, настоял, чтобы его представили еще раз, а затем бросился в самый центр кутерьмы детей и собаки, чтобы принять участие в их странных играх.

- Моя вторая дочь прислала сообщение, что задержится на работе, - сообщил Рольф несколько извиняющимся тоном, когда приветствия остались позади. – Но она с семьей должна вскоре прибыть… вообще-то, вот и они!

И правда: Пушистик вскочил на ноги с яростным лаем, когда до них донесся звук открывающейся входной двери и голоса в коридоре. Девочка десяти-одиннадцати лет вбежала в комнату и бросилась к Рольфу с криком «Дедуля!», а мгновение спустя вошел…

Мир Римуса замер.

Затем внутри него словно что-то упало.

О нет. О нет, нет, нет, этого не может быть…

- Профессор Люпин!

Энтони Голдштейн поспешно подходил к своему учителю, стоящему с потрясенным выражением посреди комнаты.