Имперская тектоника. Архитектура III рейха

Возникновение «солдатского зала» придавало культу почитания павших солдат несколько иные качества, которые отличались от привычных чествований воинов, традиция которых известна еще с античных времен. Если в историческом прошлом погибшим всегда воздавались почести, то «солдатский зал» планировался как «место посвящения в герои», то есть фактически звучало приглашение к смерти. Прежде чем Германия развязала агрессию в Европе и началась самая кровопролитная война в истории человечества, Вильгельм Крайс уже задумывался над принципами иерархии саркофагов, которую должны были венчать так называемые «священные крипты». То есть должна была быть выработана система надгробий для фельдмаршалов, генералов, офицеров и т. д. Проекты строительства «замков мертвых» в этой связи являются всего лишь логичным продолжением данной идеи. Они должны были готовить еще живущих солдат к принятию «смерти во имя расовой общности». Поскольку идея расовой борьбы являлась стержнем национал-социалистического мировоззрения, то фигура воина обретала черты «белокурого героя», а потому прославлению погибших в ритуалах НСДАП отводилось едва ли не центральное место. Основной задачей новых памятников становилась символизация подобных примеров. Смысл жизни в Третьем рейхе сводился к «жертвоприношению», которое должно было находиться по ту сторону причин и тягот войны. Чтобы придать более глубокую осмысленность завоевательной политике, национал-социалисты вводили в оборот совершенно иррациональные понятия: «рок», «судьба», «предназначение». Подобные воззрения должны были найти отражение в каменных монументах, которые формально опирались на античные образцы, средневековые сооружения и памятники эпохи Вильгельма II. Повсюду на захваченных территориях немецкие «памятники павшим» должны были провозглашать власть и превосходство германской расы, то есть пресекать любое возможное сопротивление. В планах Вильгельма Крайза было создать подобие гигантского кольца из «замков мертвых», которые, кроме собственно героизации немецких солдат должны были символизировать «величайший исторический поворот в истории Европы». Стоило только Германии, начавшей Вторую мировую войну, одержать очередную победу, как Вильгельм Крайз тут же готовил проект каменного монстра, который провозглашал вхождение данной территории в состав рейха. В этой своеобразной «игре» архитектура стала составной частью военной машины, которая при помощи террора и насилия намеревалась «преобразовать Европу». «Когда мы выиграем войну, то должны гарантировать победу нашими зданиями», – на различные лады любил повторять одним из своих излюбленных тезисов Гитлер. В действительности же речь шла о многоуровневом планировании захватнической политики. «Гарантия» осуществленных захватов должна была быть подтверждена даже архитектурными сооружениями. Когда «замками мертвых» отмечалось новое прохождение границы рейха, то Имперское ведомство организации пространства (было в Третьем рейхе и такое) получило задание «навести порядок» на захваченных территориях. Собственно под «организацией пространства» понимался стратегический контроль «восточных просторов».

Кроме «замков мертвых», на некоем условном уровне обеспечивать захваты территорий должно было еще одно сооружение – речь идет о знакомых нам имперских автобанах. Как уже говорилось в предыдущих главах, возникшие по инициативе Фрица Тодта скоростные автотрассы («улицы фюрера») должны были способствовать «унификации немецкой нации и немецкого жизненного пространства». На начальной стадии войны, пока еще продолжали строиться автобаны, планировалось, что они выйдут за границы Германии, «откроют ворота на Восток и Запад, перекинутся через Вислу, Варте и Рейн, присоединив к старым немецким ландшафтам новые территории». В данном случае автобаны и «замки мертвых» имели одно и то же культурное предназначение: они должны были «гарантировать» на символическом уровне захват территорий.

Памятник горным егерям