Имперский сыщик. Аховмедская святыня (СИ)

- Есть у Истоминых помимо дара внушать отвагу и оборотная сторона. Через нее мой дед в одиночку плененный из самого Майдара сбежал и до Мглина добрался.

- Ваше высокородие, не томите.

- Постараюсь вкратце. Я говорил вам, что на существ, людей или прочих, без всякой разницы, но дружественно настроенных, а это самое важное, магия действует воодушевляюще. На врагов же, напротив...

- Удручающим действием?

- Именно, вроде апатии. Только все очень сложно. Число существ, на которых Истомин воздействует положительным или отрицательным образом, всегда не должно превышать определенного количества.

- И каково же ваше число?

- Девятнадцать, - признался Истомин. - А вот теперь подумайте. Всего в штурмовой группе было семь филеров, плюс вы и орчук. Всего получается девять. Те, что под окнами, не в счет. Магия действует лишь на тех, кого я вижу.

- Понимаю, - забарабанил Меркулов пальцами по рукояти трости, - магия должна была подействовать на Черного негативным образом.

- Но не подействовала, - чуть ли не шепотом подтвердил Николай Соломонович.

- Тогда действительно странно, - впервые признался Витольд Львович в своей беспомощности. - Кто же тогда Черный?

- А что тут понимать. Этот Черный не человек и не прочий... он нечто.

***

Черный плащ с шуршанием коснулся стены. Увидел бы кто со стороны - рассмеялся, вот учудил блаженный. Полез за чужим добром в полицмейстерство, таких воров преглупых даже среди транкльванийцев нет, а уж последние умом точно не хвастаются. То, что это тать, сразу ясно. Кто еще через окно влезть пытается?

Только никто не рассмеялся, не удивился и не закричал. Выждал незнакомец удачный момент, когда в Столешниковом переулке ни души не было, да бросился, будто заправский циркач, наверх карабкаться по водосточной трубе. Правда, было видно, что сил у него немного, чуть не сорвался окаянный несколько раз. Уже наверху он не без труда влез в распахнутое окно и тут же задернул его плотной шторой.

Хорошо, что не проходил мимо никто, иначе бы непременно услышали сердитый голос, по всей видимости, хозяина комнаты или кабинета.

- Ты какого черта здесь?! - И уже тише, вдруг поняв, что их могут услышать. - Чего здесь делаешь?

Черный поправил штору, чтобы внутрь теперь не проникал ни один даже малейший лучик солнца, и сел как был, прямо на пол, почему-то ощупывая себя.

- Мне некуда идти. Они сейчас у меня.

- Я же тебя предупреждал!

- Слишком мало времени, я не успел все уничтожить! Не успел собрать вещи!

- Бестолочь, все ведь сделал, чтобы ты ушел... Ладно, что теперь?

- Надо залатать раны, в меня немного попали.

- Твой хозяин говорил, что тебя нельзя убить.

- Каждого можно убить, если знать как, - спокойно ответил Черный, - но можете быть покойны, сердце они не задели. Оно слишком хорошо защищено. Все же для полной поправки необходимо время.

- Время, время, его как раз и нет. Меркулов точно по пятам за тобой идет.

- У него нет ниточек ко мне. Пусть он знает, кто убил Логофета и ограбил музей, но на этом все.

- С этого пса станется. Недооценивал я его, не думал, что так ловок окажется.

- Дайте пару дней, я смогу пробраться к нему ночью и...

- Черт тебя дери, как ты не поймешь, нужен он. С этой святыней тут такая заваруха началась, не получится теперь сухим из воды выйти. А эдакий козел отпущения всегда под рукой должен быть. Подумай только, сын изменника, без году неделя в полицмейстерстве, оказывается замешан в таком громком деле. Никто и носом не поведет, тем более друзей у Меркулова нет почти.

- Аристов, - вымолвил одно слово Черный.

- Что Аристов?

- Вы его подставили. Вряд ли он питает к вам нежные чувства.

- А что мальчишка видел? Ничего. Дело свое он сделал. Будет упрямствовать, себе хуже сделает. Аристов не допустит, чтобы все открылось.

- Одно но, когда Меркулова схватят, то великий князь будет допытываться у него, где на самом деле святыня, - при этих словах Черный засунул палец пониже груди, нащупывая в себе дырку.

- Это дело не одного дня. Понятно, что первое время он будет отпираться, но кто в то поверит? Подумают лишь о его злокозненности. Представляешь, что с Витольдишкой газеты сделают? Они такого Асмодея из него раздуют, любо-дорого посмотреть. А я уж напоследок тому поспособствую. Думаю, на днях уже надобно обставлять дело с Меркуловым, слишком, каналья, далеко залез. Ну что молчишь, дубина, думаешь рискованно все это?

- Мне надобно лишь получить святыню и переправить ее хозяину.

- Вот именно что. А на мое благополучие тебе плевать, потому я ее и не отдаю. Почитай, сейчас все на карту поставил: жизнь, карьеру, дальнейшее свое будущее.

- Вам за то платят, причем очень хорошо.

- Не твоего ума дело, как мне платят, олух. Тебе наказали способствовать, ты и помогай, а не мудрствуй. Вон до чего дошло, среди бела дня ко мне заявился.

- Мне некуда идти. Нужно укрытие, - только и сказал Черный.

- Есть одно место, но туда можно попасть только ночью. Где же тебя спрятать до тех пор?