Имплантация

«Школу создает университет, – писал Ренан в предисловии к сборнику «Современные вопросы» (1868). – Говорят, что при Садовой победил [немецкий] учитель начальной школы. Нет: при Садовой победила германская наука, германская чистота духа, победил протестантизм, победила философия, победили Лютер, Кант, Фихте, Гегель. Просвещенность народа есть следствие высшей образованности известных классов» [Renan 1868, VII].

И для императора, и для Дюрюи Садова неизбежно должна была стать дополнительным стимулом к осознанию настоятельной необходимости подтянуть высшее образование до уровня немецкой системы. Но для того чтобы эта необходимость была окончательно понята французским обществом, потребовался Седан.

«Историко-филологические науки»: ребрендинг

Итак, задачей реформаторского лобби было не просто создание новых учреждений, но переформатирование французской культурной матрицы. Первая задача не могла быть успешно решена без решения второй. Внедрение новых институтов было неразрывно связано со внедрением новых целей и представлений, понятий и слов. Институциональное строительство и дискурсивная перестройка взаимно обуславливали друг друга. Поставщиком новых целей, понятий и слов был в первую очередь Ренан. Его активно поддерживали молодые ученые-германофилы: Бреаль, Парис, Моно.

Если первым институциональным завоеванием реформаторского лобби можно считать создание журнала «La Revue critique d’histoire et de littérature», то первой их дискурсивной победой стало введение в оборот и институциональное закрепление понятия «историко-филологические науки» (sciences historiques et philologiques). Привычное французскому обществу понятие érudition было неотделимо от матрицы; оно автоматически влекло за собой весь набор культурных стереотипов, успевших за триста лет полностью натурализоваться, т. е. перейти в статус «естественных», «само собой разумеющихся». Успешная пересадка германской культурной модели на французскую почву была немыслима без отказа от понятия érudition. Надлежало оттеснить это понятие на культурную периферию, а на освободившемся месте утвердить другие понятия: science, histoire, philologie. Надлежало утвердить эти понятия именно в качестве взаимосвязанных.

В статье «Высшее образование во Франции» Ренан выдвинул несколько базовых категориальных конструкций. Первой из них, как мы уже сказали, было противоставление готовой науки и творимой науки. Второй же конструкцией было понятие sciences historiques et philologiques. Ренан писал:

Революция отнюдь не прервала развитие наук физико-математических; напротив, она, казалось, придала им новый импульс. Но не так сложилось дело в сфере, которую мы называем «словесность» и которую гораздо лучше было бы называть сферой историко-филологических наук [Renan 1868, 92].

Статья Ренана увидела свет в 1864 году. И уже в 1867–1868 годах его пожелание удалось осуществить. Осуществил его все тот же хитроумный Дюрюи. Он сумел использовать в своих интересах неожиданную оказию: проведение в Париже очередной Всемирной выставки.