Импринт

– Официально это был суицид, но я знаю правду, – он пододвигает тарелку ближе и властно приказывает. – Ешь, Катерина. На сегодня вопросов достаточно.

В последнее время я только и делаю, что играю во взрослые салки.

Больше всего Кастилу нравится, когда я убегаю, а он ловит меня. Это похоже на мрачный и опьяняющий сон, от которого не хочется просыпаться.

Еще никогда в своей жизни я не чувствовала себя такой счастливой.

Две недели превращаются в какую-то извращенную, темную и привлекательную рутину. Я иду на учебу, прохожу много тестов, общаюсь с девочками, которые, к слову, устроили мне настоящую взбучку по поводу того, что я ушла из «Дьявола» без предупреждения. Благодаря плещущей через край энергии рисовать получается очень часто и очень продуктивно, новый преподаватель по изобразительному искусству даже направила несколько моих работ на конкурс.

Вечером Оливер забирает меня из Кингстона и отвозит в логово монстра. Кастил следит за тем, чтобы я поужинала, а затем начинает… ужинать мной. Как только я допиваю свой чай, он несет меня в спальню и трахает, пока я не начинаю плакать – обычно это означает, что я рыдаю во время очередного оргазма. Иногда он делает это прямо на обеденном столе, прижав меня лицом к мрамору, который охлаждает мои постоянно горящие щеки.

Салки. Но если на улице хорошая погода, Кастил позволяет мне побегать по внушительной территории его особняка, чтобы в итоге догнать, стянуть с меня джинсы и взять, прижав к дереву. Этот вид удовольствия привлекает его больше всего, и я не буду отрицать, что не разделяю с ним его девиантные увлечения.

На моем измученном теле не осталось ни дюйма, который бы он не покрыл поцелуями. Каждая частица во мне такая чувствительная, что я начинаю намокать внизу, как только он смотрит на меня своими темными дьявольскими глазами.

Но на этом все не заканчивается.

Даже близко нет.

Его интерес ко мне не угасает, будто Кастил не может перестать прикасаться ко мне. Он жаждет меня снова и снова. Я думала, что эта странная зависимость со временем притупится, но все происходит с точностью наоборот.

С каждым днем Кастил трахает меня все дольше, больше, сильнее. И как только он выходит из меня, окрасив мою отмеченную кожу его спермой, все начинается заново: он возбуждается практически сразу. Все прекращается лишь в тот момент, когда я начинаю умолять его остановиться или когда время на часах переваливает за три утра: ему важно контролировать мой сон, мое питание, мое здоровье. Я знаю, что это ненормально, но я все равно позволяю монстру управлять основой моего существования.

В другое время Кастил работает со своим ноутбуком, пока я лежу на диване в его кабинете и делаю домашнее задание или читаю. Иногда мы читаем вместе либо готовим ужин, отпустив Оливера. А еще мы много разговариваем о том, что изучаю я или чем увлечен Кастил.

Мой отец, моя бабушка и мой прадедушка учились в Кембридже – вот почему я так стремлюсь попасть туда. Меня никогда не привлекала медицина, но психология – совсем другое дело. Последние несколько лет я усиленно готовилась к поступлению, чтобы осуществить мою единственную мечту – помогать людям лечить душевные раны, которых у меня было так много, что иногда становилось страшно, почему те заживали под воздействием прикосновений моего мучителя.

Под воздействием Кастила.

Хоть я и полностью растворилась в этом человеке, я прекрасно понимала, кем является Кастил Сноу.

Он стратег, наследник огромной корпорации, гениальный программист и психопат.

Охотник.

Власть и доминирование сквозят в каждом слове, в каждом жесте и нет никаких шансов на то, чтобы я не подчинилась.

Кастил возвел целую библиотеку, купив редкие коллекционные издания, и у меня практически не остается поводов для возвращений в свое общежитие. На самом деле ему не нравится, когда я не ночую в его доме. Если я не посещаю особняк, то на следующий день на моей шее образуется след от укуса, нанесенного во время грубого занятия сексом. Словно ему нужно пометить меня так, чтобы я помнила свою принадлежность моему монстру.

Но я знаю, что все прекратится.

Я строю замок из песка, наивно надеясь, что сильная волна никогда не разрушит его и не унесет в море.

Может быть, именно по этой причине все кажется мне неполноценным, не до конца честным и с огромной каплей яда, медленно пожирающего мою душу.

Я все еще размышляю, стоит ли мне убежать в лес, как Кастил настигает меня и вдруг начинается ливень.

Мы промокаем до нитки за считанные секунды. Я смеюсь, беру его за руку, и мы бежим до входа в оранжерею. Воздух пропитывается насыщенным запахом цветов и дождя.

Кастил внимательно следит за моей улыбкой, а затем убирает прядь волос мне за ухо:

– Я люблю твой смех.

Жест такой нежный, но я знаю, что подтекст совсем не тот. Он заряженный, тяжелый и темный, как и весь Кастил.

– Я тоже люблю твой смех, – я поднимаюсь на носки и целую его в щеку. Он не побрился сегодня, щетина царапается, но мне все равно. – Хочу слышать его чаще. Ты… м-м-м…

Мой вопрос прерывается, когда он прижимается своими губами к моим.