Импринт

Как только мистер Моррис начинает подъезжать к Хэтфилду, я чувствую, как у меня холодеют конечности.

В салонном зеркале отражается мертвец с темными кругами под глазами, сильным недосыпом и потрескавшимися от ветра губами. Утренняя пробежка не помогла успокоить разум, пусть я и преодолела по ощущениям весь путь от Вестминстера до Лондонского Сити.

В момент, когда мы оказываемся перед особняком Сноу, я автоматически сжимаю ремень безопасности, желая избавиться от внезапного приступа покалывания и мурашек по коже.

Место выглядит совершенно угрожающе. Обычно я стараюсь не читать новости без лишней необходимости, но покупка нового дома Кастила обсуждалась буквально везде. По слухам, он приобрел это хэтфилдское поместье у аристократа Блейка Аттвуда, заплатив тому неприлично огромную сумму денег.

Полагаю, даже слишком неприличную.

Он купил чертов замок.

К поместью ведет широкая подъездная аллея, а вид роскошного здания, раскинувшегося посреди ультраухоженных газонов и леса, отражает его необъятное эго размером во всю Великобританию.

Богатый подонок.

– Мисс Рид, мне следует дождаться вас? – уточняет мистер Моррис.

– Да. Я не задержусь надолго.

Надеюсь.

Тишина съедает меня. Я слышу лишь шелест листьев, свое прерывистое дыхание и колеса, тихо хрустящие по гравию. За час езды небо совсем почернело и теперь мне кажется, что на меня вот-вот нападет какой-нибудь призрак.

Господи, Кэт, успокойся.

Глубоко выдыхая, я благодарю мистера Морриса за поездку и принимаю руку дворецкого, который помогает мне выйти из машины.

Но это не дворецкий.

Это Кастил.

За последние семь лет я видела Кастила два раза с тех пор, как он уничтожил мою душу и безжалостно вычеркнул меня из своей жизни. Один раз, когда я в спешке забирала документы из Кингстона, а он стоял в коридоре с друзьями.

Второй раз – в Ритце на благотворительном вечере.

Но третий раз оказывается самым разрушительным из всех.

Дрожь пробегает по моей спине, когда я встречаюсь с его темными жестокими глазами. Он изменился. Черты лица огрубели, плечи стали гораздо шире, и от него веет дикой силой, которая способна раздавить меня в мгновение ока.

Теперь он взрослый мужчина. В нем и раньше не было мягкости, но сейчас мне требуется вся моя сила воли, чтобы отогнать чувство дискомфорта.

Я медленно перевожу взгляд на свое запястье.

Обжигающее ощущение распространяется от того места, где его пальцы соприкасаются с моей кожей, и заканчиваются на ухе, в которое он говорит угрожающим тоном:

– Ты опоздала. На целый день.

Я отшатываюсь, запоздало сбрасывая его руку. Кастил стоит молча, в то время как все мои внутренности переворачиваются. Все это… слишком. Его игры разума бывают довольно жестоки. Боже, я любила его, кем он притворялся, только он испортил все, что между нами было.

Он унизил меня.

Заставил забиться в угол подобно напуганному до смерти псу. Я такой и была последние семь лет. Напуганной до смерти.

И что самое ужасное – я ни на миг не смогла забыть все вызванные им чувства. Объятья его сильных рук, успокаивающий шепот, опасность, которая пробудила во мне желание жить и также безжалостно его уничтожила. В глазах закипают слезы, но я стараюсь держаться. Мне бы хотелось снова ощутить его руку в моей. Его губы на моей коже.

Но я не могу. Мне достались лишь объедки в виде запаха его парфюма, окутывающего заряженный воздух вокруг. Из-за выступившего пота моя рубашка липнет к коже. Выпрямив плечи, я поднимаю взгляд.

– Что с твоим дыханием, Катерина? – произносит парень тихим низким голосом. – Ты нервничаешь?

«Это не он, – приходится напоминать себе мысленно. – Он не тот, в кого я влюбилась. За семь лет он стал другим человеком… И я стала другим человеком. Точнее своим жалким подобием».

Я сжимаю руки в кулаки, сдерживая рыдания. Кастил запускает пальцы мне в волосы, притягивает мою голову ближе к себе, нагибается и, обдав дыханием мои губы, произносит:

– Сделай вдох. Сейчас же.

– Не надо… – шепчу я, закрывая глаза. Не знаю, кого я молю: себя или его. – Пожалуйста, не надо…

Новый приступ медленно подчиняет себе мое дрожащее тело. Я не могу ни двигаться, ни дышать. Он так близко… Господи, он совсем близко. Мне даже кажется, что я сплю, что все это не может быть реальностью.

Но Кастил стоит рядом. Гладит мои волосы. Мучает мою душу. Изводит. Душит, почти не касаясь.

– Вдох, – распоряжается Кастил.

– Отойди, – бормочу я.

– Наладь дыхание и я сделаю это, Катерина.

Черт. Черт. Черт.

Мне нужно убираться отсюда.

Сейчас.

К черту соглашение. От него не будет никакого толка, если я умру в процессе. Эта беспомощность, которая поглощает, когда я оказываюсь так близко с ним, заставляет меня чувствовать животным, попавшим в ловушку.

Я тянусь к ручке двери, но Кастил захлопывает ту быстрее, чем я успеваю спрятаться в салоне.

– Не рано ли убегать? – его глаза антрацитного цвета мерцают чистым садизмом, когда он наклоняется еще ближе и прижимает меня к машине.