Импровиз. Магия менестреля

Вначале строения на берегу были деревянными, почерневшими от непогоды, с соломенной кровлей. Соответственно, и пристани тоже сроились из просоленных морской водой брёвен с деревянным, покрытым белёсыми разводами настилом. Дальше, то есть ближе к самому городу, непритязательные здания сменились приземистыми каменными с черепичными крышами. А причалы стали каменными, их сложили из блоков желтовато-серого мелкозернистого песчаника — о такой хорошо точить клинки. Отсюда можно было уже разглядеть город. Он раскинулся на двух берегах реки, впадавшей в залив с северо-запада. Двух- и трёхэтажные дома почти ничем не отличались от тех, в которых жили аркайлцы. Ну, разве что крыши выше и острее. Особняки знатных браккарцев отступали от воды подальше и Ланс догадывался почему. Наверняка зимы тут снежные и весной река выходит из берегов. Над башнями и башенками вились разноцветные флаги, но самое хорошее зрение не позволяло разглядеть изображённые на них гербы Домов. Поэтому ни Жемчужного Нарвала, ни Белой Акулы менестрель не обнаружил. Зато успел рассмотреть, что долина реки, в которой приютилась Брака довольно маленькая, хотя и уютная. Должно быть, именно поэтому столица на островах не считалась главной торговой гаванью, уступая эту роль Тер-Порту. Хотя в нём альт Грегор никогда не был, но слышал рассказы, что там и бухта шире, и море не замерзает дольше, а оттаивает раньше.

От размышлений его отвлёк шкипер Тер-Ган, раскрутивший над головой «бросательный конец». Тонкий линь с привязанным мешочком с песком, который моряки называли «колотушкой», сорвался с его пальцев и угодил прямо в ладони причального работника. Тот потянул вначале линь, потом шкот потолще и наконец, с помощью трёх товарищей, выволок и обмотал вокруг двойного кнехта толстый швартовочный канат.

— Выбирай носовой шпринг! — скомандовал шикпер и моряки налегли на брашпиль.

«Лунный гонщик» содрогнулся, зашевелился, как встревоженный конь, и пополз к серому причалу. Когда правый борт заскрипел по кранцам, Тер-Ган перешёл на корму и подал швартов оттуда. Ланс невольно залюбовался слаженной работой палубной команды и помогавших им рабочих с пристани. Он сражался на трагерских галерах, путешествовал на кораблях родного Аркайла, приходилось ему оплачивать путь через море кевинальцам и рыбакам Айа-Багаана. Но лучших моряков, чем браккарцы, в мире не было, и это следовало признать. Менестрель и опомниться не успел, как «Лунный гонщик» застыл у причала, тесно прижимаясь правым бортом к сырым кранцам, умудрившись втиснуться между пузатым торговым кораблём и боевой сорокапушечной караккой с чёрно-жёлтыми надстройками.

На причал перекинули сходни, рядом с которыми тут же присел на фальшборт матрос с тесаком на поясе. Ланс удивился — такие предосторожности в столице собственной державы? Но потом подумал — в который уже раз? — что со своим уставом в чужой монастырь не суются. Может, у них принято удирать с корабля и напиваться в портовых кабаках? Хотя кабаков в пределах видимости не наблюдалось.

— Не желаете ли сойти на сушу, пран Ланс? — холодно осведомилась Дар-Вилла.

— Если на суше меня ждёт лохань с горячей водой, то с удовольствием.

— Да я и сама не отказалась бы… — слова шпионку звучали гораздо мягче.

— И в какой гостинице у вас могут предоставить такую услугу?

— Да в любой! — Отмахнулась браккарка. — Впрочем, о гостинице речь не идёт. Мы отправляемся прямиком во дворец. Приказ его величества был весьма неоднозначен — великого менестреля Ланса альт Грегора доставить к нему, невзирая на время суток. Само собой, мы не стали бы будить его величество, если бы «Лунный гонщик» прибыл ночью…

— Конечно, не стали бы, — невозмутимо вмешался Тер-Ган. — Случись такое, мы подождали бы на рейде до утра. Я отдам вам Снарра, пран Ланс. Не хорошо, если благородный пран появится в городе без слуги.

— Премного благодарен, — дурашливо поклонился альт Грегор. — А кто кроме Снарра будет конвоировать меня во дворец?

— Вы хотите вступить в город с почётным эскортом? — язвительно поинтересовалась Дар-Вилла. — Увы, не получится. С вами пойду только я. Понимаю, что это не то окружение, к которому привык великий менестрель, но, увы…

— Великий менестрель никогда не гнушался общества хорошеньких женщин, — усмехнулся Ланс. — Что же касается почётного эскорта, то я гораздо чаще спал, завернув себя и цистру в плащ, где-нибудь в лесу под кустом, чем вы можете предполагать. Или на сеновале в захудалой деревушке. Да и ночлег в палатке среди наёмников для меня тоже не в диковинку. Поэтому не думайте, что путешествие инкогнито для меня будет унизительным.

— Даже не сомневалась, памятуя о вашей любви к приездам инкогнито в Аркайл. Помнится, последний из них закончился для вас не совсем приятно. Но, тем не менее, я благодарна вам за комплимент. В последние годы мужчины чаще пытаются пырнуть меня кинжалом, чем назвать хорошенькой.

— Во как? Тогда для ясности желаю пояснить — если я считаю вас хорошенькой, то это не значит, что я не пырну вас кинжалом, если будет необходимо. Но только в случае крайней необходимости.