Импровиз. Магия менестреля

Ланс с замиранием сердца всматривался в картину, опасаясь увидеть на борту галеры маленького человечка с длинным хвостом русых волос, которые выглядывали из-под чёрного платка, повязанного на голову. Заныла щиколотка, защемило сердце… Ах, как он дрался в этом бою! Такого азарта альт Грегор не испытывал ни до того, ни после. Он не чувствовал боли, не замечал ран. Ну, достаточно сказать, что не замечая сломанной ноги, рубил и колол браккарцев, положив не меньше дюжины. В Трагере сражение в проливе Бригасир почитали, как одну из величайших морских побед великого княжества. По всегдашней своей наивности Ланс полагал, что на островах поражения должны стыдиться и скрывать его. Оказывается, нет. Помнят. И даже картины пишут…

Чувствительный толчок в левое плечо развернул его и едва не бросил на отшатнувшуюся прану в платье с серебряным шитьём по лифу и рукавам. Ланс устоял на ногах, рука сама собой потянулась к эфесу шпаги… Только оружия-то у него не было.

— Думал, не узнаю, тина подкильная?! — прозвучал знакомый голос.

Прямо перед менестрелем, перекатываясь с пятки на носок, стоял посланник Ак-Нарт тер Веррон из Дома Жемчужного Нарвала. Вернее, бывший посланник, ибо браккарская шпионка упоминала, что после дуэли его сына с менестрелем, его величество Ак-Орр отозвал своего кузена по материнской линии на острова. Но не узнать его Ланс не мог — худое вытянутое лицо, седые усы и серые глаза Ак-Нарта намертво впечатались в его память. А равно как хитрость и подлость.

— Я знал, что мы встретимся. Рано или поздно. Сколько море не борозди, а всё равно к причалу придёшь. — Браккарец говорил, слегка коверкая слова, к тому же от него ощутимо разило вином. — Теперь-то ты не отвертишься.

— Да я никогда от вашего брата и не бегал, — ответил Ланс, ощущая, как горячей волной поднимается гнев. — Мне, чтобы вас успокоить, нужно всех «жемчужных нарвалов» на тот свет спровадить? Один уже там…

Пальцы Ак-Нарта вцепились в шпагу, вытащив её из ножен на одну треть.

— Ты, медуза склизкая!

— О! Как это по-браккарски, — оскалился, словно волк альт Грегор. — Вначале на дуэль в кольчуге, потом на безоружного со шпагой! Браво, посланник! Кстати, вас ещё не назначили в Райхем, милейший пран? Говорят, тамошние скотоводы столь же разбираются в дворянской чести, как и ваша семья.

— Да я тебя!

— Прекратите, пран Ак-Нарт! — Откуда ни возьмись, рядом с «жемчужным нарвалом» появилась Дар-Вилла. — Вы теряете лицо!

— Давно уже потерял, — добавил Ланс. — Вынужден извиниться перед всем райхемцами — и оседлыми, и кочевыми. Он по сравнению с праном Ак-Нартом — образец чести и благородства.

— Арестовать его! — закричал бывший посланник, оглядываясь на проходивших мимо, но заинтересовавшихся разговором гвардейцев. — В цепи и в подземелье!

— Пран Ак-Нарт, — скороговоркой, сквозь сжатые зубы заговорила шпионка. — Вы забываетесь и берёте на себя слишком много. Пран Ланс альт Грегор прибыл в Бракку по личному распоряжению его величества.

—Вы морозите чушь, сухопутный капитан!

— Вам показать предписания?

— Да плевать мне на ваши предписания! — рычал Ак-Нарт всё громче и громче.

— Это не мои предписания, а королевские!

— А вот мы вначале закуём убийцу в кандалы, а потом я поговорю с кузеном! Гвардейцы!

Два прана в ярко-синих накидках придвинулись ближе.

Дар-Вилла зыркнула через плечо и вперёд из-за спины Ланса вышли четверо матросов с «Лунного гонщика». А вокруг уже сбиралась любопытствующая толпа. Страшно менестрелю не было. Скорее, любопытно — чем же всё закончится? Как выкрутятся из сложившегося положения Ак-Нарт и Дар-Вилла? Она, скорее всего, не врёт и выполняет приказ короля. Но и бывший посланник — родич его величества. Он уверен в своей безнаказанности. Ну, пожурит его король за проявленное самоуправство, если завтра голова Ланса альт Грегора украсит одну из башен дворца. Но разве это повод, чтобы портить отношения между кузенами? А вот Дар-Вилла может угодить в опалу, поэтому будет идти до конца. Хотя как тут пойдёшь до конца, когда против тебя столь высокородный пран. Вон, когда называл её «сухопутным капитаном», аж губы скривились от презрения. Небось, у самого десяток разных кораблей в собственности — и торговых, и боевых. Пока что их обоих удерживала боязнь учинить побоище прямо во дворце, но страсти накалялись.

Гвардейцы в цветах Дома Белой Акулы не слишком-то рвались исполнять приказ Ак-Нарта. Наверное знали Дар-Виллу и понимали, что она может и взаправду выполнять щекотливые поручения короля.

Сам же он продолжал тянуть шпагу из ножен, обнажив клинок уже до половины. Дар-Вилла, опустив ладонь на его запястье, сдерживала пьяного прана, как могла.

— Я требую, чтобы Ланса альт Грегора арестовали! — Возмущался кузен короля.

По толпе пробежал заинтересованный шепоток: «Альт Грегор, Ланс альт Грегор, великий менестрель, Ланс альт Грегор…» Да, его и здесь знали. Пускай не в лицо, но ведь знали, тысяча болотных демонов! Впору загордиться.