Импровиз. Магия менестреля

— Меня это не пугает, мой капитан. Я столько раз сражался против давних друзей, что сбился со счёту. Буду стараться не убить менестреля раньше времени. Было бы жалко — он прекрасный музыкант, да и собутыльник, каких поискать.

— Знал, что ты всё сведёшь именно к пьянке, — улыбнулся пран Жерон. — Хорошо, что напомнил. Передай Пьетро дюжину бурдильонского из моих запасов. Это немного скрасит его печаль. Но не напиваться, я приказываю!

— Будет исполнено, мой капитан! — Лейтенант приложил ладонь к груди, поклонился и ушёл походкой человека, у которого гора свалилась с плеч.

Пран Жерон альт Деррен постоял немного и, вздохнув, вернулся в залу. Веселье продолжалось и нужно было изображать радость и удовольствие.

[1] Язык веера — принятый на северном материке (в Трагере, Кевинале, Аркайле и Вирулии) условный код для общения между благородными пранами, не желающими быть подслушанными. В данном случае движения баронессы означают: 1. «Полностью раскрытый веер» — вы мне нравитесь. 2. «Сложить веер в ладонь» — приходите, я буду ждать. 3. «Похлопать сложенным веером по колену» — готова следовать за вами. (Прим. автора.)

Глава 9, ч. 1

Пран Гвен альт Раст редко ночевал в своём городском особняке. Да, собственно, какой особняк? Небольшой двухэтажный домик с палисадником и красной черепичной крышей. Там проживали двое слуг, привезенных давным-давно из родового замка. Муж и жена жили в Аркайле уже двадцать лет, исправно ухаживая за хозяином, который всё это время продвигался по служебной лестнице, пока не стал начальником тайного сыска. Старик совмещал работу лакея, привратника, истопника и садовника, а старуха — кухарки, прачки и горничной. Хотя, по большей части, они жили в своё удовольствие. Служба в тайном сыске требовала полной отдачи, и пран Гвен очень часто оставался на ночь во дворце, для чего обустроил рядом с кабинетом маленькую комнату с узкой кушеткой, а еду ему приносили подчинённые из ближайшей харчевни. Но иногда очень хотелось поспать под домашним кровом. Пусть даже за двадцать пять лет он не стал домом по-настоящему. Холостяцкое жилище, ведь пран Гвен так и не удосужился жениться. То некогда было, то выбрать не мог подходящую прану — хотелось, чтобы приданое было хоть мало-мальски существенным, но и чувства имели значение.

Какой же уважающий себя дворянин женится без любви? Только правители могут позволить себе подобное головотяпство. Но они-то как раз не женятся, а заключают брак на благо державы, руководствуясь совсем иными побуждениями, чем обычные люди. Уподобляться им глава Дома Ониксовой Змеи не хотел, несмотря на ограниченность в денежных средствах.

Жалованием его не баловали, а брать большие взятки он так и не научился. Ну, иногда брал небольшую мзду от уголовников, попавших в его поле зрения, но не желавших отправляться в подземелье. Или оказывал иные услуги, не мешающие честно исполнять долг. Ну, как в случае с Коло Щёголем и Чёрным Джа… Два наёмных убийцы, много лет оспаривавшие друг у друга верховенство в гильдии не поделили любовницу. Джа оказался подлее и хитрее, он первым «настучал» на Коло. Якобы готовится убийство посланника Трагеры. Глупости… Кому нужен этот напыщенный болван с козлиной бородкой и неимоверно длинным носом? Кроме славного имени Дома и непомерной гордости у него за душой не было ничего — ни ума, ни выдумки. Но за сотню «лошадок» пран Гвен с радостью арестовал полукровку тер-веризца и отправил за решётку. Правда, потом пришлось выпустить, но ничего не поделаешь — приказ герцога.

Однако политических преступников Гвен альт Раст не жаловал и пощады не давал. Благодаря его безупречной двадцатилетней службе были раскрыты заговоры Домов Красного Льва и Лиловой Куропатки, интриги Браккары, Трагеры и Кевинала всегда получали огласку и должную оценку его светлости герцога Лазаля, с треском провалилась попытка короля Унсалы отобрать земли между реками Кварт и Лонсана, а по мелочам так и не вспомнить.

Служба забирала у прана Гвена всё свободное время. А львиную долю, как жалования, так и полученной от уголовников невеликой мзды, он отправлял в родовой замок на содержание старшей сестры — праны Нателлы. Она окружила себя людьми, так же хорошо разбиравшимися в ведении хозяйства, как браккарец в верховой езде. Они не могли заставить селян заготовить на зиму в достаточном количестве пшеницу, капусту, репу, земляные яблоки. А так же сена и проса, чтобы скотину кормить, в особенности коней. Поэтому глава тайного сыска отправлял с верным Бардоком кошелёк за кошельком, в котором звенели золотые «лошадки» и серебряные «башенки».