Импровизаторы. Саквояж мадам Ренар

– Для приглашения нужна анкета. Идем, короче.

В первом же банке Федор увидел через стекло компьютерный терминал и внаглую рванул туда.

– Но… но… – Лев топтался рядом. – Вот ты додумался! Как?

– Каком кверху, – огрызнулся напарник.

– К чему такие подробности.

Федор прочел, что анкеты заполняют по специальным правилам, и теперь искал их на сайте миграционной службы. Подходил оператор спросить, чем может помочь. Сзади все время образовывалась очередь. Очередь действовала на нервы. Она рассасывалась и снова вырастала, – кроме одного мужика, который еще больше нервировал своей нарочитой терпеливостью. Лев пытался делать вид, что он ни при чем, но фиг там: Федор то и дело спрашивал, что значит то или это. Наконец Федор нажал кнопку «Отправить» и соизволил повернуться к оператору.

– Помочь? – переспросил он. – Можете. Мы хотим открыть счет.

Часам к семи вечера счета у них были. Какие-то странные, временные.

– Застенчивый, говорите? – Лев истерично смеялся. – В магазин сам сходить не сможет?

Федор сделал вид, что не понимает.

– Что ты будешь делать, если у нас ничего не получится? Если получится только у одного, а? Что тогда?!

– Что-нибудь буду, – Федор пожал плечами. – Ты же сам со мной напросился? Решай.

Его буквально зациклило: домой он не вернется, на дядю согласен работать в первый и в последний раз, а дальше начинался феерический бред про свой дом, где он будет вставать, когда захочет, уходить и возвращаться, когда ему вздумается, работать ровно столько, сколько нужно для жизни, слушать что хочет, играть во что пожелает и питаться ростбифом насущным, вареной сгущенкой и кофейными зернами в шоколаде.

– И никто никогда не будет говорить мне, что делать и чего не делать!

– Нам, – скромно поправил Лев. – Я тут подумал: дом в одиночку дорого.

И тут он увидел себя перед зеркалом: вот он небрежно смачивает лицо лосьоном после бритья, приглаживает волосы, надевает чистую майку и неторопливо берет чемодан. Можно не спешить. Он всегда опаздывает, но его всегда ждут.

Кто и где именно, что в чемодане и почему ему прощают вечные опоздания, он не знал. Знал только, что так и будет.

…Он едва не налетел на компаньона – Федор внезапно застыл перед витриной: над козырьком – гирлянда, на подоконнике – герани и ярко-синий пупс в кукольной ванне, улыбается кто-то похожий на розовое яйцо, пасутся разноцветные пони, над игрушечной кухней висит детский зонт, а из раковины выглядывает лохматый белый медведь.

– Ты свихнулся? – Лев даже рассмеялся. – Это же просто магазин игрушек. Обычное совпадение. Давай зайдем, и после этого ты посмотришь мне в глаза и скажешь: это просто магазин.

– Впервые у нас? – улыбнулась им девушка с татуировкой на шее. – Ищете подарок? У вас мальчик, девочка? Сколько лет?

Федор с трудом выдавил из себя: хэв ю э калейдоскоуп? Лев попробовал вспомнить, что это. Снова улыбнувшись, продавщица выдвинула ящик. Калейдоскоп был! Две трубки, обтянутые красной бархатной бумагой, – маленькая и большая.

– Да что ж такое! – Лев недовольно смотрел, как компаньон завороженно прилип к окуляру. – Зачем?

– Что значит «зачем»? – Федор сунул вторую трубку компаньону.

– Понимаю-понимаю, вы насмотрелись пророческих снов.

– Сам ты «пророческих»! – огрызнулся Федор, не отрываясь, впрочем, от созерцания цветных узоров. – Нет никаких пророческих снов. Но бывают… – Он встряхнул калейдоскоп. – Бывают любопытные совпадения…

Лев вздохнул, забрал у него калейдоскоп и поставил на прилавок.

– Ну как не купить ребенку игрушку, – доставая деньги, проворчал он. – Ведь до ночи тут проторчишь! Дайте ему маленький. На счастье.

Они вышли на улицу. Стемнело. В окнах уютно горели светильники и метался голубой свет. У всех этих людей был дом. Место, где можно найти покой и безопасность.

Нью-Бедфорд, штат Массачусетс

– Здравствуйте, мистер Веркор. Могу ли я просить вас уделить мне несколько минут?

Дюк смутился и умолк – идеи на этом иссякли.

– Томас Маллоу, мой отец, передал для вас письмо, – чуть помедлив, продолжил Джейк.

– Нет, погоди! «Передал» – как-то не так!

– Не сбивайте меня, сэр. М-м… о’кей, не «передал», – согласился компаньон. – Написал. Написал вам письмо. Письмо, в общем. Но, к сожалению…

– К глубокому сожалению, – уточнил Дюк. – Или, стой: к глубочайшему… к великому…

– Ну, тогда: к величайшему моему прискорбию, мистер Веркор, письмо сперли, и я вынужден передать вам просьбу отца на словах, – выдал Джейк. – Отец просил вас взять меня и моего… э-э… компаньона на борт в качестве матросов.

– Произошло небольшое дорожное недоразумение, и письмо пропало. Остальное шикарно. Только стоит добавить еще не просто «взять на борт», а «взять на борт, если, конечно, это возможно».

За окном, у которого сидели компаньоны, замелькали шпили церквей вперемешку с дымовыми трубами, слева неровной стаей ползли столбы черного фабричного дыма. По авеню, вдоль которой теперь ехал поезд, мчали экипажи, спешили куда-то люди, а в окнах на другой стороне на фоне поблескивающих вод Акушнета вырос частокол мачт – поезд въехал в Нью-Бедфорд.

Джейк подумал и сказал: