– Мне это «если возможно» не нравится. Получается, что нас возможно и не взять. И что мы будем делать?
Мимо окна проплыли ряды дощатых сараев, около которых были навалены какие-то тюки. Показалось каменное здание вокзала. На площади за ним толпились экипажи. Вдалеке полз по рельсам трамвай.
Пассажиры начали вставать, доставать свои вещи, напяливать пальто и плащи, закрыв собою от компаньонов вид на нью-бедфордский порт. В проходе между сиденьями образовалась толчея. Поезд обогнал набитый людьми трамвай и, сбросив ход, медленно подкрался к вокзалу.
– Если мы ему не нужны, он вообще может не захотеть с нами разговаривать. – Дюк подхватил саквояж. – Поэтому лучше постараться сразу ему понравиться. «Если это возможно» – простая вежливость.
– Многовато слов для простой вежливости, – поморщился Джейк. – Сильно попахивает лестью. Дальше только «моля, припадаем к вашим стопам».
– А это не так? – Улыбка Дюка вместо ехидной вышла кислой. – Ну ладно. «Взять нас на борт, если есть такая возможность». По-моему, так нормально.
Искатели приключений спрыгнули на перрон.
– «Нью-Бедфорд Стандард Таймс»! «Ивнинг Стандард»! «Судовые ведомости китобоев»! – выкрикивал конопатый шкет в великоватой серой кепке. – Разбился экстренный поезд, заказанный мистером Робертом Огденом! Мистер Роберт Огден и его гости возвращались с Южной образовательной конференции! Четверо погибли! Среди пострадавших – Сен-Клер Маккелуэй, профессор Фэрнам из Йельского университета, епископ Маквикар и дочь Лонгфелло!
Чуть дальше, у дверей вокзала, ведущих на площадь, где пассажиров ждали экипажи, суетился его коллега – мальчишка постарше.
– Всем читателям «Санди Уорлд»! Волнующая история доктора Конан Дойля! Новое приключение великого детектива – «Установление личности»! Всем читателям «Санди Уорлд»! Также новый рассказ мистера О. Генри – «Прихоти Фортуны»! Читайте в завтрашнем выпуске! Новый рассказ мистера О. Генри!
– Секретарь президента Рузвельта настаивает на том, что болезнь президента – всего лишь слухи! – пробовал перекричать его первый.
Компаньоны направились к нему.
– Среди пострадавших – Сен-Клер Маккелуэй, профессор Фэрнам из Йельского университета, епископ Маквикар и дочь Лонгфелло! – продолжал надрываться конопатый. – Обстоятельства выясняются! Разбился экстренный поезд!
Получив монетку, шкет солидно кивнул, сунул компаньонам газету и неторопливо направился дальше.
– Секретарь президента Рузвельта настаивает на том, что болезнь президента – всего лишь слухи!
У дверей вокзала образовался затор из людей и разнообразного багажа, и двоим джентльменам пришлось поработать локтями, чтобы пробраться к выходу.
Лев проснулся уже после обеда. Федор наконец-то спал. Лев сунулся в почту – ничего – и стал варить кофе. В голове беспорядочно метались мысли. Чистить треску! Еще чего не хватало!
Идея, собственно, была давно. Просто тогда ресурса не было. Теперь ресурс был, и Лев вытащил ежедневник Ренара.
Он писал торопливо. Опасливо косился на компаньона. Подолгу его разглядывал. И снова писал. Зачеркивал, обводил зачеркнутое, помечал: «Считать истинным».
Федор спал как убитый.
Под вечер совершенно измотанный Лев прилег – только на перевести дух и собраться с мыслями.
Когда он открыл глаза, была половина одиннадцатого. Судя по крошкам на столе, его превосходительство ел шоколадный кекс. Денежный запас переместился из заднего кармана мотоциклетных штанов Льва в задний карман джинсов Федора и уменьшился на две сотни. Лев швырнул джинсы компаньона обратно и стал думать, куда спрятать оставшееся. В процессе размышлений трижды споткнулся о саквояж, едва не растянувшись на полу, ничего не придумал и просто сунул деньги под подушку, оставив растратчику на столе десятку.
И он снова писал – весь день и весь вечер. Как, оказывается, легко, когда нет времени думать!
За едой он все-таки сбегал. В номере появились гроздь бананов, два камамбера в банке и две теплые булки. Лев едва не сожрал всё сам, но сверхусилием воли оставил компаньону половину. Ближе к ночи сунулся в почту: совсем забыл! – там было пусто – и, успокоенный, лег спать. Оставалось только перебить написанное в заметку.
Наутро на столе обнаружились большая копченая колбаса, гигантская плитка белого шоколада с малиной – и обертка от такого же с черникой, – половина дыни, хот-дог, лимонная кожура и записка:
«Не знал, что ты ешь, взял всего понемногу».
В почте опять не было ничего. Денежный запас снова переместился в карман джинсов Федора. Лев сходил проветриться – купил еды, сразу съел половину и снова завалился спать.
Он сделал для чуда всё, что мог.