Импровизаторы. Саквояж мадам Ренар

Упрямства сопротивляться хватало только у одного человека. Который говорил просто: не хочу. Но и ему в конце концов пришлось согласиться хотя бы стать судьей в волейбольном матче. Его превосходительство, может, и тут бы отбился, но его английского было недостаточно и пришлось лезть на судейский стул.

Железный, крашенный красным стул торчал на шесте высотой метров пятнадцать. С каким бы удовольствием Лев оказался сейчас на этом стуле вместо того, чтобы позориться, бегая и прыгая вместе с этими гоблинами! От ветра шест качался. С какой бы радостью Лев качался сейчас вместо Федора! Обозревал с высоты фьорды, кричал счет… кстати, а почему его превосходительство там у себя наверху молчит как лосось?

Этот вопрос интересовал не только Льва. У шеста с судьей уже собралась толпа. Ветер свежел, шест качался сильнее, а Федор не подавал признаков жизни. Ему кричали, чтобы спускался, но он сидел, сжав зубы и вцепившись в сиденье обеими руками.

На шест поднимались по очереди. Уговорить Федора отпустить стул не удавалось. Матч был сорван, собирались звонить в Службу спасения, и тут сосед по комнате, Юсси, решительно забрался к Федору и просто-напросто силой оторвал его руки от стула. Федор тотчас же вцепился в шест – и оба благополучно, хотя и не очень быстро, съехали вниз.

– Отойди. – Его превосходительство отпихнул компаньона.

Он добрел до супермаркета, повернул за угол и опустился прямо на землю. Минут пять молча подпирал спиной бетонную стену. Догнавший компаньона первым Лев хотел что-то сказать, но Федор покачал головой, тяжело поднялся и потащился внутрь. Прежде чем добежали остальные, за ним уже закрылась дверь туалета.

– Тебе просто нужно поговорить об этом.

– Не бойся говорить об этом!

– Проговаривай это. Не надо стесняться!

– Тебе надо научиться принимать помощь!

– Ты не должен считать себя неполноценным. Никто не должен считать тебя неполноценным!

– Ты такой же член общества, как и все остальные!

– Ты должен объявить о том, что ты такой же, как и все ос…

Все эти добрые люди всерьез обижались и расстраивались, когда Федор просто уходил. За него отдувался Лев.

Все, кто знал хоть пару слов по-русски, буквально прохода не давали. Советовали обратиться к психологу – пришлось записать четыре телефона. Подробно объясняли, что все беды от мяса. Настойчиво рекомендовали попрактиковать медитацию. По несколько раз в день прибегали «показать очень хорошую статью» про йогу. Советовали иглоукалывание. Обещали научить делать настоящее рэйки.

– Что это? – ужаснулся его превосходительство, когда им удалось остаться одним. – Здесь какой-то тайный симпозиум идиотов?

– Почему сразу идиотов? – пробормотал Лев. – Люди помочь хотят.

– Ты серьезно? Посмотри мне в глаза: ты правда в это веришь?

– Ну… а почему нет?

– А потому что иначе они бы заметили, что вынули тебе весь мозг, выпили кровь и высосали душу. Они не мне хотят помочь. Они хотят себя показать и навязать свои правила. Этого хотят все. Все, как один, мечтают сделать тебя таким же, как они сами.

– Теодор, вы просто злобный социофоб. Если проблема – надо уметь принимать пом…

– Проблема, – оборвал Федор, – называется «поганый вестибулярный аппарат». Я на пароме чуть не сдох.

– Там все чуть не сдохли.

– Я в транспорте раньше читать не мог! В автобусе не каждый раз нормально езжу – укачивает!

Лев – а он только что залез к себе на второй этаж с бутербродом – чуть не сел мимо кровати. Бутерброд упал на пол, и пришлось спускаться, разыскивать.

– Чего ж ты тогда на верхотуру-то полез!

– Я ж не знал, что так будет, – сконфуженно подобрал ноги его превосходительство. – Ты думаешь, почему я теперь в транспорте читать могу? Тренировался. По чуть-чуть увеличивал время. Мне что, нужно было это перед всеми сказать? Чтобы потом было то, что было? У меня вон в школе точно такая же фигня была. Как после стеклянного лифта на экскурсии классе в десятом это вылезло – так все достали со своим сочувствием! В двенадцатом я даже с парашютом прыгнул, чтобы страх высоты прошел.

– Сколько? – заинтересовался Лев.

– Детский сад, восемьсот метров.

– И что? – Лев замер на полпути. – Не прошел?

– Ты же сам видел.

– Говорят, первый прыжок не то. Надо второй, чтобы…

– Да пошел ты! – вне себя заорал его превосходительство.

– Так, ясно. – Лев быстро взобрался наверх. – А предупредить об этом ты не мог? У меня, мол, паршивый вестибулярный аппарат, спасибо, пожалуйста, до свидания.

– Лео! «Не хочу» – достаточный аргумент. Почему люди этого не понимают?

Раз за разом надраивая доски палубы, Джейк перебирал в уме разные занятия: следопыт, путешественник, пират, географ, капитан корабля… Последнее, впрочем, уже не казалось столь привлекательным. Каждая профессия вызывала массу вопросов. Чтобы стать следопытом, следовало родиться и вырасти в прерии – желательно среди индейцев какого-нибудь не слишком кровожадного племени. Занятие контрабандой в качестве замены пиратству тоже выглядело не особенно увлекательно. Но главное: деньги. Люди, о которых писалось в романах, имели – сто тысяч лысых чертей и одну хромую каракатицу им в корму! – имели деньги.