Иная Богемия

Образовавшийся затор из автомобилей полз по шоссе. Тем временем Анета выбралась из машины, осмотрела покореженный левый бок и, перебросившись с водителем парой фраз, отдала ему ключи.

Бледность ее лица и покрасневшие глаза не укрылись от Карла, и он досадливо поджал губы. Анета выглядела такой одинокой и хрупкой, что Люксембургский почувствовал раздражение на себя за то, что заставил ее ехать прочь, лишь бы не говорить с ним.

Через плечо у нее висел небольшой рюкзак. Она вытянула оттуда бумажные деньги и всунула их в руку владельцу пострадавшего авто.

– Что она делает? – недоумевал Карл.

– Бежит, – ухмыльнулся Вильгельм, выруливая из потока машин.

Анета оглянулась и, заметив их, перевесила рюкзак на оба плеча, затем перешла дорогу и быстро двинулась в направлении вокзала. Мистер Рот остановился у обочины.

– Иди за ней, – махнул он Карлу.

Карл открыл и закрыл рот, силясь что-то ответить, но, не сумев подобрать слов, вздохнул и провел пятерней по волосам.

– Я никогда не бегал за женщинами.

– Ты ее обидел. Если то, что она услышала – правда, давай уедем. Но если ты сам не понимаешь, как к ней относишься, а сказанное было скорее попыткой упорядочить чувства – ты должен ее вернуть.

Карл замешкался с ответом, когда возразил:

– Когда я говорил с Дэниэлем, я был абсолютно уверен в своей позиции относительно графини.

Вильгельм рассмеялся, неверяще уставившись на Карла.

– Mein lieben, хочешь сказать, что ты опекал ее все время лишь потому, что она волк? Уверен?

Уверенным Карл себя не чувствовал. Долго не раздумывая, он открыл дверь машины, выбрался и быстро зашагал за графиней. Она обернулась, увидела его и бросилась бежать. Карл ускорил шаг, сдерживаясь, чтобы его погоня не выглядела погоней. Тонкая фигурка девушки, словно горящий фитиль в окружающем хаосе, стремительно удалялась. Анета достигла здания вокзала и скрылась внутри. Возле входа Карл наткнулся на группу итальянских туристов, эмоционально жестикулирующих. Пытаясь их обогнать, он потратил время и упустил тонкий силуэт Анеты из поля зрения.

Главный вход, снаружи украшенный лепниной и женскими лицами, внутри лишь частично оставил старый образ Ренессанса. Дальше начиналась новая часть с огромными табло, где указывались направления поездов, со множеством кофеен и магазинов с одеждой, со скамьями для ожидания и гулом разноязычных голосов. Карл озирался по сторонам, скользя взглядом по лицам и фигурам, ни на ком не останавливаясь, но Анеты среди них не было. Карл решил встать перед коридором, который вел к платформам и поездам.

Он закрыл глаза. Глубоко вдохнул, вбирая в легкие запахи окружающего пространства. Людская толпа обтекала его, словно он был камнем, упавшим в бурный ручей. Карл искал аромат кожи Анеты. Он повел носом, учуяв легкий, почти неуловимый шлейф, который тянулся из южного выхода на перрон. Стараясь двигаться как обычный человек, он направился туда. Кинских нигде не было видно, поэтому он помчался через коридор и повернул к ступенькам. Она неслась по перрону, оглядывая поезда.

– Анета! Постойте! – крикнул Карл, желая прекратить гонку и нормально объясниться.

Анета услышала его, он понял это по тому, как она вздрогнула, но не остановилась. Добежав до конца платформ вокзала, Кинских запрыгнула на нижнюю ступень медленно отбывающего поезда. Карл почти поравнялся с ним, но не рискнул прыгать за ней. Анета повернула голову и, посмотрев на него, тихо спросила:

– Зачем вы преследуете меня?

Яркую зелень ее глаз затуманили непролитые слезы. В голосе Анеты он уловил разочарование, которое снова ударило под дых. Карл многое хотел сказать, но из его рта вылетело лишь печальное:

– Хочу извиниться перед вами.

Поезд начал набирать скорость, и Люксембургский остановился на краю перрона. Светило закатное солнце, и две слезинки, сверкнув в лучах, скатились с ее глаз, прочертив полосы на коже. Анета нахмурила лоб и с тщательно скрываемым презрением произнесла:

– Не стоит. И не волнуйтесь, я не оставлю город надолго.

Карл мог бы в несколько рывков догнать железного червя, уносящего Анету, но остался стоять неподвижно, впившись отросшими когтями в ладони. Он смотрел вслед отбывающему поезду и не понимал, что за странное чувство его тревожит. Словно бы она в какой-то момент стала для него слишком важна, словно бы ее разочарование обратилось тугим болезненным узлом где-то в груди, словно бы он хотел, чтобы Анета была рядом, разделяя свое и его одиночество.

– В этом городе невозможно быстро запарковаться, – проворчали сзади.

Вильгельм поравнялся с Карлом и заглянул в его лицо.

– Она вернется.

– Возможно.

– На кой черт ты высказал Фаусту свое мнение об Анете?

На щеках Карла заходили желваки, а Вильгельм улыбнулся.

– Он тебя спровоцировал, да? Мальчишка обыграл прожившего не одну жизнь короля.

Взгляд, который Карл устремил на Вильгельма, предупреждал, чтобы тот оставил неприятную тему, но мистер Рот еще не закончил.

– За эти века я усвоил, что женщины могут быть сильнее нас, мужчин. Намного умнее и лучше.

– К чему это ты?