Иная судьба. Книга III

Едва не снеся дверь с петель, влетел разъярённый Макс Фуке. Никогда ещё Марта не видела эльфа в состоянии тихого бешенства. Вслед за ним, скупо кивнув окружающим, просочился отец Дитрих. Раскланялся шут Пико, на редкость нынче серьёзный. Со смурным лицом грузно шагнул через порог Его Величество Король всея Франкии, соправитель Галлии, Нормандии, Бургундии, Лотарингии, Шампани и Прованса, и прочая и прочая, Генрих Второй Валуа, а вслед за ним, в одно лицо, один костюм, одну шпагу — Мастер Жан, он же — Жан Поль Мари Дюмон-Лорентье. Скромно сложив руки с зажатыми чётками, замкнули процессию два бравых монаха, выправкой более похожие на гвардейцев — брат Тук и брат Исаак.

Военный Совет для маленькой герцогини.

Зло не пройдёт.

Марта ещё не знала, как поступят эти умные и сильные мужчины… но верила: они обязательно что-нибудь придумают.

* * *

— Перед тем, как начать Совет, господа, я предложил бы освободить присутствующую среди нас даму от утомительных подробностей наших споров. Она и без того измучена и…нуждается в отдыхе.

Его величество кинул на побледневшую герцогиню сочувствующий взгляд. Та опустила глаза.

— Сир…

И в упор глянула на короля.

— Уйти отсюда я смогу только в одном случае — если меня выведут силой. Как пред-ста-вительница отсутствующего ныне супруга, я наделена им полномочиями принимать решения во время его отъезда. С вашего позволения, я этим правом воспользуюсь.

На протяжении своей маленькой речи Марта запнулась один лишь раз — на слове «представительница», да и то почти незаметно. Каким образом так вот, с ходу, гладко, получилось ответить, да ещё королю — этого она потом даже сама себе не сможет объяснить. Её уже подхватила и несла на себе в о л н а — праведного гнева, жажды возмездия, готовности к подвигу и жертвенности — лишь бы восстановить справедливость. Она успела услышать из разговоров мужчин о смерти старичка букиниста и нескольких случайных посетителей лавки, о том, что раненые охранники — гайярдовский гвардеец и монах из Ордена Бенедикта — могут не выжить… и… негодовала. Если бы дело касалось только похищения! Но, оказывается, пострадала не только её старшая подруга. Некто страшный и наглый, уверенный, что ничего ему за это не будет, посмел распоряжаться жизнями людей так, походя, лишь потому, что они оказались на его пути и помешали. Ещё один барон де Бирс! Такое непростительно. И что-то подсказывало юной герцогине: Жильберт сейчас тоже кипел бы от гнева.

Это был, пожалуй, один из немногих моментов в жизни короля Франкии, когда он временно потерял дар речи. Заговори с ним человеческим голосом упавшая с небес виверна, он был бы потрясён куда меньше. Слова, которые только что прозвучали, никак не могли принадлежать вчерашней деревенской девчушке, пусть и ладно отплясывающей с ним на балу, и привечавшей его в Гайярде, как хлебосольная хозяйка. Так могла говорить…

… герцогиня, скорбящая за свой народ. Не думающая в тот момент о себе.

— Обещаю, что не стану вам мешать. — Марта вновь опустила глаза и вцепилась в сумочку у себя на поясе, чтобы деть куда-то руки, в миг ставшие лишними. Король понял: и впрямь не уйдёт. И, хоть не место женщине на Военном Совете — склонив голову, ответил официально:

— Признаю ваши полномочия, ваша светлость. Итак, Ваше преосвященство, ознакомьте нас с полученным от похитителя посланием.

Архиепископ Эстрейский развернул свиток превосходного по качеству пергамента и зачитал:

— «Моя ли ты Анна, или самозванка Марта — я желаю тебя видеть.

Если ты всё же Анна — я сделал всё, чтобы вокруг тебя осталось как можно меньше надзора. Вынудил мужа и его верного пса уехать. От тех, кто остался, тебе с твоей хитростью и изворотливостью ускользнуть недолго.

Если ты Марта и не знаешь меня, и не захочешь предстать передо мной — бойся, ибо я отдам женщину, которая тебе дорога, на расправу Самаэлю. Он предпочитает душить девственниц, но сойдёт и эта. Не жди от меня жалости. Раз ты сместила Анну в Гайярде — заменишь мне её здесь.

Придёшь — отпущу твою наседку.